Маркиз де Кюстин и его "Россия в 1839 году"

Статья Вяземского в своем незавершенном виде отнюдь небезупречна. Временами автор слишком увлекается обличениями парламентского режима во Франции и французской прессы — с чем, я думаю, сам Кюстин охотно согласился бы. И вообще, подобно другим антикюстиновским памфлетам, он излишне злоупотребляет аргументом tu quoqueа — кто вы такие там, в Европе, чтобы критиковать Россию? Вряд ли это можно отнести на счет Кюстина. Как и Шоде-Эпо, Вяземский не удержался от насмешек над весьма скромным успехом прежних произведений автора «России в 1839 году» и перечисления всех неточностей в отношении превосходнейшего корабля «Николай I», что при всей своей справедливости мало относится к основной идее книги. И, наконец, Вяземский утверждает, что Кюстин сказал о России не более того, что: 1) она управляется абсолютным монархом; 2) большинство русских крестьян пребывают в состоянии крепостной зависимости; 3) в России есть придворные6. Это, конечно, было грубым искажением самого духа кюстиновской книги, содержавшей куда более тонкие и проницательные наблюдения.

Но все же при всех своих недостатках статья Вяземского во многих отношениях оказалась лучшей из всего написанного русскими против Кюстина, и нигде столь полно не было отображено отношение к ней русской литературной интеллигенции.

В Англии два крупных журнала выступили с неблагоприятными отзывами. Поэт и политик Ричард Монктон Милне написал пространную анонимную статью для «Edinburgh Review». В ней рассматривалась не только книга Кюстина, но и упомянутая уже брошюра Лабенского, а также еще одна, некоего М.А.Ермолова: Encore quelques mots sur l'ouvrage de M. de Custine «La Russie en 1839» par M."*a.

Милне был серьезным автором, и его большая рецензия не лишена достоинств, к которым следует отнести то, что он столь же строг к антикюсгинов- ским брошюрам, как и к самому Кюстину. Например, такое характерное для него суждение:

«Чувствительность его, несомненно, весьма возбудима и в большинстве случаев совершенно неуместна: он теоретик и обобщитель(generalizer.— Д.С.) в самом диком роде, к тому же полностью лишенный критического таланта, а приводимые им факты не могут приниматься на веру. Однако у нас нет никаких оснований подозревать его в преднамеренных искажениях или злостном пренебрежении истиной. Он прямодушен, хотя эта искренность не всегда самою чистого свойства, а усердие испорчено излишним самомнением; добросовестность его отражается лишь в отрывочных впечатлениях /...А.

С другой стороны, Милне, как и большинство критиков, в некоторых отношениях был неправ. Он заимствовал из брошюры Лабенского упрек Кюсти- ну за обнародование мнений его спутника на «Николае I», личность которого или была им обоим неизвестна, или же они ничего не знали о его смерти. По мнению Милнса, Кюстин должен был заранее понять, что при его аристократических предрассудках и «католической неприязни к эрастианской ереси»14 Россия не понравится ему, а поэтому нечего было туда и ехать — весьма странное мнение, согласно которому только те люди должны путешествовать, кто уже наперед знает, что их ожидают одни только восторги. Ощущается у него и нечто вроде зависти и раздражения успехом книги Кюстина. Сам Милне, далеко небезызвестный писатель, совсем недавно побывал в Константинополе, и чувствуется, насколько он переполнен своим путешествием, описание которого на его взгляд более объективно, глубоко и намного достойнее внимания публики. Его статья наполнена брюзгливой критикой за неумеренное внимание Кюстина к недостаткам русского общества и правительства, которые, по мнению Милнса, вообще присущи всему Востоку.

Вторая английская рецензия была опубликована (также анонимно) в «Quarterly Review». Благодаря настойчивым исследованиям профессора Кадо, можно предполагать, что ее написал Родрик Импи Марчисон, занимавшийся в 1839 г. геологическими исследованиями в России и, конечно, повидавший в ней куда больше, чем Кюстин15. Его суждение, пересыпанное острыми (и наименее достоверными) цитатами из Кюстина, было ни отрицательным, ни благоприятным: Кюстин, «человек, привыкший блистать в салонах, вертит пером, как языком, всегда ради того, чтобы произвести впечатление или подтвердить какую-то свою мысль, но отнюдь не заботясь об истине». Не каждый день в Англии или