Маркиз на Рождество (ЛП)

Уголок ее рта приподнялся в легкой улыбке.

— О, я ничуть в этом не сомневаюсь, сэр. Как и в том, что вы преподавали искусство флирта немалому количеству дам.

Это прозвучало не как комплимент.

— Уверен, вы станете лучшей моей ученицей.

— И какой гонорар вы запросите за свой инструктаж?

— Поцелуй, — ответил он, отбрасывая осторожность и поставив на инстинкт.

— Дороговато.

Он не впервые поднимал ставки чересчур высоко. Возможно, понижение сделает ее более податливой.

— В таком случае, сколько вы готовы потратить?

— Сэр, вы исходите из предположения, будто без ваших уроков мне не обойтись. — Она встала и разгладила голубой муслин своего платья. — Но я думаю, что и сама смогу освежить свои навыки. — И она, подмигнув ему, позвонила в звонок.

Когда минутой позже появилась горничная, Вайолет распорядилась принести пышек с маслом, а после что-то шепнула девушке на ухо. Кит не разобрал, что.

— Боюсь, вода слишком остыла. — Она взяла серебряный чайник и опорожнила его в таз, предназначенный, по всей видимости, для предстоящего купания.

— Настало время омовения?

На ее скулах проступила краска, однако, отвечая, она удержала голос спокойным:

— Поскольку вы очнулись и полностью пришли в себя, полагаю, что вы управитесь с этим без посторонней помощи.

— А вдруг до каких-нибудь мест не дотянусь? — Он постарался вложить в голос побольше озорной мальчишеской интонации.

— Позовете лакея. Или моего дворецкого Эйвери. Он уже помогал обрабатывать ваши раны.

— Но ваши прикосновения куда нежнее.

— Ничего, потерпите.

Долгий взгляд, которым она его наградила, нисколько не облегчил его болезненное возбуждение. Киту хотелось выбраться из постели и крепко прижать ее к своему телу… Но если откинуть одеяло, она увидит его эрекцию, а для этого зрелища было, увы, несколько рановато.

— Что ж… Обойдусь и сам.

— Сэр, вы пытаетесь вызвать во мне жалость? — Ее черные ресницы затрепетали, подчеркивая сливочную белизну кожи.

— Именно.

В комнату вошел высокий мужчина, одетый в элегантную черную ливрею. Он был очень крупным и мускулистым — явно привык к тяжелой работе или интенсивным физическим упражнениям. Такому громиле, подумалось Киту, место в городской подворотне, а не в изящном сельском особняке.

Вайолет ослепительно улыбнулась, и Кит ощутил себя так, словно получил по ребрам. Кем приходится ей этот тип? Ясное дело, не мужем, однако во взгляде, которым они обменялись, он уловил нечто интимное.

— Кит, это Чарльз Эйвери, мой дворецкий.

— Отрадно видеть, что вам лучше, милорд.

Кит сел в постели и выпрямился. Мельком бросив взгляд на свою мятую сорочку, он осознал, что выглядит неопрятно. Волосы, без сомнения, тоже пребывали в беспорядке. Впрочем, он не собирался позволить другому мужчине взять над собою верх.

— Благодаря заботе вашей доброй хозяйки я вполне оправился. Мне сказали, вы занимались моими ранами. Я не оставляю подобные услуги без внимания. — Где его чертов бумажник? И вообще — куда подевалась его одежда? Не прибыл же он сюда в ночной сорочке?

Не успел он спросить об этом, как Эйвери ответил:

— Обращайтесь, милорд.

Так. Вопросы о личных вещах подождут. Меньше всего Кит хотел показаться капризным франтом. Важно утвердить свою силу и немедленно.

Эйвери с поклоном повернулся к Вайолет.

— Миледи что-нибудь угодно?

— Салли принесет нам завтрак. Спасибо, Эйвери. Можешь вернуться к своим обязанностям.

Наверное, он поторопился с выводами насчет интимности их отношений. Вайолет не бросала на слугу затяжных взглядов, а ее просьба уйти была высказана вежливым, но твердым тоном. Будь здесь замешано нечто большее, она бы оглянулась на Эйвери, когда тот выходил.

— Кто он вам? — Кит кивнул в сторону двери, указывая на только что удалившегося мужчину. Что бы ни связывало Вайолет и дворецкого, он хотел удостовериться, что их отношения были платоническими, а не амурными.

Судя по тому, как она сдвинула брови, его интерес привел ее в недоумение.

— Вы с вашим слугой, похоже, довольно близки.

— Мы познакомились на войне, — кратко ответила Вайолет. Ее ровный тон не располагал к расспросам. — Благодаря Чарльзу Эйвери я выжила. И без колебаний отдам за него жизнь — как и он свою за меня.

— Вы его любите?

Ее вздох было больно слышать.

— Да. Как брата. Но не так, как женщина любит мужчину.

Тогда Эйвери ему не соперник.

— Хорошо.

— Насколько я понимаю, вы удовлетворены ответом.

— Вполне. Я не интересуюсь чужими женщинами. Поэтому и уточнил.

Усмешка вернулась на ее губы.

— А вы весьма самоуверены, не так ли?

— Всегда.

Не успела она сказать ответную реплику, как появилась Салли с горячей водой и пышками. Вайолет занялась чаем, а горничная тем временем смазала мягкие круглые булочки маслом. Рот Кита наполнился слюной. Если бы от звона тарелок и чашек не раскалывалась голова, он бы спрыгнул с кровати и утянул себе пышку.

Вместо этого он остался лежать с громко урчащим желудком.