Читаем Марко Поло полностью

У Ахмеда были плохие отношения с сыном Кубилая, принцем Чим-Ким. Принц шел на большие уступки китайцам.

Ван-Чжу и Чен-Ху в условленное время вошли ночью во дворец. У всех дверей стали китайцы-воины. Ван-Чжу сказал:

— Осветите дворец!

И послал Ван-Чжу к Ахмеду, жившему в старом городе, гонца, как будто бы от сына Кубилая, сказавши, что приехал Чим-Ким и зовет Ахмеда к себе.

Была ночь. Ветер дул из ворот Канбалу в ворота, сквозь решетки. Уже пробил третий бой и по улицам ходили патрули.

Ахмед в воротах города встретил татарина, по имени Кагатай, старшего начальника стражи. Ахмеда пропустили, но при начальнике стража была особенно внимательна и спросила, куда идет наместник.

— К Чим-Ким, только что приехавшему, — ответил Ахмед.

Кагатай пропустил Ахмеда, а потом подумал: как мог проехать Чим-Ким без его ведома? Взял несколько солдат и издали пошел за Ахмедом.



Ворота в стене Бейпина


Ахмед проехал через пустынный город, подошел к стенам, ему спустили мост, Ахмед прошел ворота первой, второй и третьей стены. Между стенами было темно и прохладно. Теплые сонные звери стояли на дороге. А дворец был освещен.

Ахмед взошел на лестницу дворца, взошел в тронный зал, стараясь не наступить на порог. На троне Кубилая сидел кто-то, Ахмед пал ниц.

Чен-Ху ударил Ахмеда мечом по шее.

И ни Ахмед, ни голова его не узнали, что на престоле уже сидел китаец Ван-Чжу.

Кагатай шел за Ахмедом и видел все в двери.

— Предательство! — закричал он.

Был он человек быстрый и пустил стрелу в Ван-Чжу и убил его на месте, и солдаты, которые были с ним, начали рубить и пленили Чен-Ху. И из дворца по углам, и из среднего дворца выехали вооруженные татары и всякого, кого встречали они на пути, убивали не спрашивая.

Занял Кагатай все вышки, пустил гонцов пеших и конных, стала везде стража, и китайцы не решились выйти на улицу из дверей, на которых были написаны имена всех живущих в домах. Никто не решился дать знать огнем. И пламя погасло не разгоревшись.

Гонцы прибежали к великому хану. Великий хан не вернулся, потому что он не любил жары и понимал законы войны. Он оставил Кагатая казнить, для того, чтобы потом приехать миловать.

По некоторым китайским летописям, следствие производил Поло[80]. Поло на службе у Кубилая было несколько, и возможно, что здесь идет речь не про Марко Поло, но в книге Марко Поло написано:

«В то время, когда все это происходило, Марко находился там».

Ахмед обвинялся в том, что он насиловал женщин и крал вещи, принадлежащие лично хану. Говорили, что он украл рубин, привезенный купцами из Бадахшана.

Сыновей Ахмеда Марко Поло допрашивал отдельно, жен отдельно; собрал показания. Наступила осень, вернулся великий хан.

Казни были уже произведены во всех городах. Великий хан принял донесение разведчика Марко Поло.

Рассмотрел Кубилай бумаги и нашел, что проклятый Ахмед с сыновьями натворил много зла и безобразия, что семь сыновей его виноваты, а тринадцать могут быть помилованы, что насилий произведено было много и ненависти к бородатым накопилось много.

Нужно было уступить китайцам. Сперва уступили им тело Ахмеда. Вырыли тело Ахмеда из могилы и бросили на улице собакам на растерзание.

Семи сыновьям Ахмеда приказано заживо содрать кожу.

Имущество Ахмеда было конфисковано и передано в казну хана.

Оставались сарацины. С сарацинами дело сложнее. От всех бородатых царь не мог отделаться. Он управлял страною руками бородатых. Но сарацины враги, потому что у них был свой халифат, с ними сражались войска Кубилая в 1260 году.

В лагерь сарацинов посылались Поло, когда они добывали масло у гроба господня и военные сведения.

Монголы убивают скот так; разрезают они барану живот, всовывают в брюхо руку и останавливают сердце. Сарацины перерезывают скоту горло. Запретил хан убивать скот по сарацинскому обычаю, и запретил хан запись браков по сарацинскому обычаю, чтобы ушли сарацины из Китая.

Называлась в Китае религия магометан верой запрещения, потому что мусульманам запрещено вино и свинина.

Марко Поло называет всех мусульман сарацинами, на самом деле сарацинами, арабами были немногие из них, главные магометане были персы, таджики и уйгуры. Сперва, после запрещения Кубилая, многие мусульмане ушли из Китая, но через семь лет, т. е. в году 1289, еще до от’езда Марко Поло, запрещение было отменено.

Марко Поло же на этом деле приобрел великое доверие хана.

Дал ему хан звание советника, может быть, стал Марко Поло одним из двенадцати крупнейших сановников страны, получил он во всяком случае губернаторство

Господин Марко Поло

едет губернаторствовать

В завоеванной стране Манги едешь по шоссе, и по обеим сторонам шоссе вода. Едешь мимо города Баоин[81], живут здесь подданные великого хана, у города охрана, мертвых здесь сжигают, народ торговый и ремеслами занимается. Едешь дальше, дальше город Гао-ю-чжоу[82]. Живут тут подданные великого хана. Деньги у них бумажные. Народ торговый, занимается ремеслами.

Тут много рыбы и дичи, очень вкусны фазаны. На венецианский серебряный грош можно купить трех.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное