Читаем Марко Поло полностью

Женщины были вызваны на палубу, потому что не осталось матросов. Многие женщины не могли ходить, потому что ноги у них были маленькие, китайские. По палубе они ходили на коленях, как и сейчас иногда ходят китаянки на работах в Китае.

Солнце жгло лица. Здесь Марко Поло начал узнавать китайский язык. По-китайски говорила Кокачин, по-китайски говорила и дочь южного царя, китаянка, принцесса из династии Сун, дочь короля Манги, имя ее Марко Поло не упомянул.

Корабли заблудились и шли, держась за берега, как слепой держится за стенку. Порты были страшные. Если корабль шел в это царство, то принимали его, а если это был корабль случайно пришедший, то вот что говорит Марко Поло:

«Пристанища в этом царстве нет, но есть большая река, по которой много хороших заводей. Перцу, имбирю и других пряностей родится тут много.

Царь очень богат, а войска у него немного; напасть на него не легко, с войском сюда не пройдешь, зла ему не сделаешь, оттого он никого не боится.

Скажу вам вот еще что: если случится, что у их заводей появится судно и не сюда оно шло, так они его захватывают, товары все забирают и говорят: «Шел ты в другое место, да бог послал тебя ко мне, потому-то и беру все твое». Забирают все на судне, все считают своим и греха в этом не видят. Случается это всюду в этой части Индии».

Лучше было не приставать к берегу, отстаиваться на мелях, на больших деревянных якорях.

Корабль шел, глубоко погруженный в воду. Давно отстали и погибли, может быть, конвойные корабли.

Черви проточили дно через много рядов досок. Шли дальше.

Держались к морю, чтобы избежать встреч. Берегом итти опасно, вдоль берега идут корабли из Аравии. Они маленькие, вымазанные рыбьим жиром. Лошади стоят на кожах, покрывающих товар в этих кораблях.

Есть уговор у прибрежных царей с разбойниками. Дают цари во многих царствах пристани морским разбойникам, а царю морские разбойники за это отдают лошадей, которых захватят, а себе берут товары.

Шли далеко от берега. И приплыли к большому острову, самому большому, какой только видал Марко Поло. Был то не остров, а берег Африки.

О нем рассказывает Марко Поло, как об острове Занзибаре.

Я смотрел на карту морских течений и, кажется, понял, почему попал Марко Поло на Занзибарский берег.

Корабль, едущий почти без экипажа, увлечен был экваториальным течением. А может быть, хотя Занзибар[100] и стоял в стороне от дороги на Аравию, Марко Поло торопился и сам в сторону Полярной звезды, которая стояла на его пути, как вывеска гос подина, ждущего свой товар — невесту.

В дороге было интересно. Не торопилась Кокачин, не торопилась сунская принцесса, они видели мир, охрана гарема умерла. Не торопились старые купцы. Везде берега, на берегах товары. Мир велик и, может быть, как они говорили по ночам, даже кругл.

«Занзибар большой и славный остров; в округе добрых две тысячи миль. Живут тут идолопоклонники; у них и свой царь, и особенным язык; дани никому не платят. Люди тут и велики и толсты; не так они высоки, как толсты; толсты и жирны так, что кажутся великанами; очень они сильны; поднимает один, что четырем только стащить, да и неудивительно, ест он за пятерых; они совсем черны, ходят нагишом, прикрывают только срамоту. Волосы у них курчавые, еле-еле вода их расправляет, рты у них большие, носы приплюснутые, губы толстые, глаза большие, с виду совсем чудовища; как повстречаешь такого в другой стране, так за чорта сочтешь.

Слонов тут плодится много, и слоновыми зубами торгуют они шибко. Есть у них совсем особенные львы».

Львами Марко Поло называл во всей своей книге тигров и рассказывает про львов на Памире, в Персии и в Тибете. В Занзибаре он увидал в первый раз настоящих львов. Увидел здесь Марко Поло изумительного зверя и описал его подробно ничего не убавив и не прибавив.

«Водится тут много жирафов: красивы они с виду, вот какие; тело, знайте, коротенькое и сзади приземистое, потому что задние ноги коротенькие, а передние и шея длинны. А голова от земли высоко, шага на три; голова маленькая; вреда никому не делают: масть рыжая с белыми полосами. С виду очень красивы.

Здешние женщины с виду очень безобразны: рты большие и глаза тоже, а носы толстые; груди у них в четыре раза толще, нежели у наших женщин. Питаются они рисом да мясом с молоком и финиками. Виноградного вина у них нет; делают они вино из риса с пряностями; питье хорошее.

Торговля здесь большая; купцов приходит сюда много; свои товары распродают на острове, а с собою увозят множество слоновых зубов, их тут много».

С Занзибара повернули домой, на звезду. Было уже время, старики заскучали.

Ехали широким морем и попали на остров Сокотра[101]. Остров этот лежит перед Аравией. Гоус, посол, уже торопил. Три года ехали — государь мог и рассердиться. Нужно было ехать домой.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное