Читаем Марко Вовчок полностью

Н. С. Львов, узнав себя в шаржированном образе Витиеватова, не на шутку обиделся и прекратил с писательницей знакомство. Впрочем, это был не первый случай. Еще раньше поссорился с ней гражданский генерал А. К. Пфель: в «Путешествии во внутрь страны» Марко Вовчок разоблачила аферу в одном из детских приютов, находившихся под его покровительством.

А вот и семейство Бакуниных! Богатые помещики Ферапонтовы ежедневно принимают десятка два гостей в обширных грязноватых наследственных хоромах. Евгений Ферапонтов самозабвенно разводит канареек. Брат его Геннадий слывет «уездным Гегелем». Он был другом Белинского, Хомякова и Грановского и даже чуть с ними не породнился. Просвещенный аристократ любит «толковать о погибших дорогих друзьях своей юности и давать исключительно рецепт сороковых годов, как лучше подвигать вперед дело развития и народного образования». Рецепт же сводится к тому, чтобы вести народ под строгим присмотром к нравственным доблестям («Лето в деревне»).

Эти саркастические характеристики либеральных помещиков совпадают с трезвыми оценками В. Н. Линда, заметившего в своих «Воспоминаниях» (1910 г.), что такие «радетели народного блага», как Львовы и Бакунины, впоследствии становились кадетами.

Отталкиваясь от конкретных фактов, Марко Вовчок доходит до социальных обобщений.

В повести «Мечты и действительность» приводится подлинный документ — решение мирового суда по иску помещицы к двум крестьянам, не убравшим к назначенному сроку шесть десятин ржи. В наказание они должны, кроме этой работы, скосить, связать и свезти в гумно пять десятин гречихи, вспахать восемь десятин пшеницы и выкорчевать пни на заливном лугу.

Холодная, бесчеловечная женщина, как говорит о помещице Галкиной рассказчик, предстает перед местным дворянством неотразимой светской львицей и неутомимой общественной деятельницей. Это она организует общество «Добровольного грошика», чтобы устроить швейную мастерскую для бедных женщин и приют для подкидышей! Правда, игра в благотворительность быстро ей приедается, как и другим дамам-патронессам…

От ликующих, праздно болтающих,Омывающих руки в крови,Уведи меня в стан погибающихЗа великое дело любви!

Эти стихи Некрасова, поставленные эпиграфом к последней главе романа «В глуши», как нельзя лучше передают идейный пафос русских повестей и романов Марко Вовчка. Ее положительные герои, люди передовых убеждений, противоборствуют злу и доказывают на деле свою готовность служить народу. И не случайно в произведениях писательницы выдвигается новая общественная сила — народные учителя.

Выдвигает их сама жизнь. Марко Вовчок и Некрасов переписываются с учительницей Малоземовой, помогают ей советами, отвечают на волнующие вопросы. Мария Александровна просматривает составленный ею «читальник» (букварь) для сельских школ, дает ей прочесть изъятые цензурой страницы «Записок причетника». На учительских съездах в Твери и Торжке Марко Вовчок знакомится со своими будущими героями. Здесь она могла встретить и Ободовскую, работавшую народной учительницей в селе Едимнове, и Софью Перовскую, и многих других. Сельская школа становится рассадником революционной пропаганды. Молодые люди с университетскими дипломами, девушки из интеллигентных семей разбредаются по деревням и селам «сеять разумное, доброе, вечное».

Сельская учительница Глазухина, которой посвящена повесть «Лето в деревне» (1876), была близка к Вере Засулич. При обыске в 1875 году у нее нашли программу «Вперед». Черты этой смелей женщины запечатлены в образе Ольги Чудовой, хранящей у себя тетрадку с надписью «Что делать?» (роман Чернышевского получил широкое распространение в списках).

«Что делать?» — любимая книга Богдана. Общение в Тверской губернии с молодежью типа Глазухиной и Кравчинского сближает его с революционными народниками. Сын писательницы, выросший на освободительных идеях, уже на студенческой скамье приобретает опыт пропагандиста-подпольщика. Академик Д. Н. Овсянико-Куликовский пишет о нем в «Воспоминаниях» (1923 г.): «Это был в полном смысле слова красавец. Умный, хорошо образованный, живой, бойкий, он производил чарующее впечатление. Он очень увлекался социалистическими идеями… как увлекалось ими большинство радикальной молодежи».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары