Марко Вовчок

Тургенев видел в ней не только украинскую писательницу, но и землячку. И хотя в Орле им встречаться не приходилось, у них были общие знакомые. А это всегда сближает. Мария Александровна импонировала ему и как интересная женщина, умная и поразительно восприимчивая, понимавшая с полуслова. Антикрепостническая направленность «Народных рассказов», стремление проникнуть в психологию героев из народа перекликались с «Записками охотника», и потому в этот период у Тургенева были все основания считать Марко Вовчка писательницей, близкой ему по идейным и художественным устремлениям. Она-то главным образом и побудила его серьезно заинтересоваться украинской литературой.

В середине февраля Марко Вовчок познакомила Тургенева с Шевченко.

«Первое наше свидание, — вспоминал много лет спустя Иван Сергеевич, — произошло в Академии художеств, вскоре после его возвращения в Петербург, зимою, в студии одного живописца, у которого Тарас Григорьевич намеревался поселиться. Я приехал в академию вместе с Марьей Александровной Маркевич[10] (Марко Вовчок), которая незадолго перед тем тоже переселилась в нашу северную столицу и служила украшением и средоточием небольшой группы малороссов, съютив-шейся тогда в Петербурге и восторгавшейся ее произведениями: они приветствовали в них — так же как и в стихах Шевченка — литературное возрождение своего края. В студии художника, куда мы прибыли с г-жою Маркевич, уже находилась одна дама (тоже малороссиянка по происхождению), Кар[ташев]ская; в ее доме, по вечерам, часто собиралась та группа, о которой я говорил; и Шевченко, познакомившись с г-жою Кар[ташев]ской, стал посещать ее чуть ли не каждый день. Мы прождали около часу. Наконец явился Тарас Григорьевич — и, разумеется, прежде чем кого-либо из нас, приветствовал г-жу Маркевич; он уже встречался с нею, был искренне к ней привязан и высоко ценил ее талант».

В проникновенной элегии «Марку Вовчку. На память 24 января 1859» Шевченко подчеркнул обличительный смысл ее творчества. Великий Кобзарь говорит о писательнице с отеческой нежностью. И каждое слово в этих вдохновенных стихах полно глубокого значения.

Вот оригинальный текст с параллельным русским переродом:

Недавно я поза Уралом
Блукав і господа благав,
Щоб наша правда не пропала,
Щоб наше слово не вмирало;
І виблагав. Господь послав
Тебя нам, кроткого пророка
I обличителя жестоких
Людей неситих. Світе мій!
Моя ти зоренько святая!
Моя ти сило молодая!
Світи на мене і огрій,
І оживи моє побите
Убоге серце, неукрите,
Голоднеє. І оживи.
I думу вольную на волю
Із домовини воззову.
I думу вольную… О доле!
Пророче наш! Моя ти дон

є!Твоєю думу назову.

Недавно за рекой Уралом
Скитаясь, небо я молил,
Чтоб наша правда не пропала.
Чтоб наше слово не смолкало;
И вымолил. Господь явил
Тебя нам, кроткого пророка
И обличителя жестоких
И ненасытных. Свет ты мой!
Моя ты зоренька святая!
Моя ты сила молодая!
Гори, сияй и надо мной
И сердце оживи больное,
Усталое, немолодое,
Голодное… И оживу,
И думу вольную на волю
 Из гроба к жизни воззову,
И думу вольную… О доля!
Моя ты дочь! Поборник воли
Твоею думу назову

.[11]

1859 лютого (февраля) 17 СПБ.

Заметим, что религиозная фразеология, мотивы из библейской и античной мифологии в условиях политического и цензурного гнета были общепринятой формой выражения мятежных чувств. Отсюда и метафорический образ «кроткого пророка», которого послал господь, внемля мольбам поэта, чтобы было кому ратовать после него за народную правду и народное слово. В украинской литературе того времени Марко Вовчок была ближайшей, если не единственной, преемницей Шевченко. Вот почему он называет ее своей дочерью, своей зоренькой, своей молодой силой…

В начале следующего года вышел из печати обезображенный цензурой «Кобзарь». Дата первой встречи так запала Шевченко в душу, что она обозначена и в посвящении этой многострадальной книги: «Марку Вовчкові на пам’ять 24 січня [января] 1859 р.». А на дарственном экземпляре того же издания поэт начертал: «Моїй єдиній доні Марусі Марков[ич] і рідний і хрещений батько Тарас Шевченко».

Таковы были высшие знаки любви и внимания автора «Кобзаря» к автору «Народних оповідань».