Марксистский феминизм. Коллекция текстов A. M. Коллонтай

‹…› Остановимся прежде всего на «Союзе Равноправности Женщин». Это, бесспорно, самая влиятельная из существующих у нас феминистских организаций. Она имеет наибольшее «идейное» влияние на направление и характер русского феминизма и притом представляет собою левое, демократическое крыло движения. Когда просматриваешь её программу — «платформу», в первую минуту охватывает чувство умиления перед «радикальностью» требований левых феминисток России. Чего, чего тут нет: от Учредительного Собрания и до амнистии включительно! О всеобщем, равном, прямом и тайном без различия пола, национальности и вероисповедания избирательном праве и говорить, разумеется, нечего. Но прежде чем умиляться и приветствовать этот факт как «отрадное явление», свидетельствующее о чрезвычайной демократичности нашего феминистского движения, полезно отдать себе отчёт в той политической и общественной атмосфере, которая окружала первые выступления равноправок на арене политической борьбы. Нельзя рассматривать программные требования политической организации, не учитывая в то же время общественные настроения момента, диктовавшие ей те или другие положения. «Союз Равноправности» возник в период лихорадочно повышенной деятельности русского общества. Оппозиционные элементы населения, разбуженные первыми раскатами революционной грозы, спешили опереться друг на друга, теснее сплотиться, чтобы дать более надёжный отпор поддающимся и как бы отступающим враждебным силам. То была весна памятного, грозного и величественного 1905 года.

В первое время своего существования «Союз Равноправности» объединял самые разнообразные женские элементы, от солидных буржуазок до «социалисток» включительно; но такова была сила тяготения к организации в русском обществе, что блоковое начало никого не отпугивало и не смущало.

Не успевшее ещё стряхнуть с себя вековую дрёму, навеянную старым режимом, общество чувствовало себя ослеплённым чуть забрезжившей алой зарей на горизонте и с увлечением хваталось за всякую возможность проявления своей «общественности», своей «самодеятельности». То был период расцвета «союзов». «Политические лозунги» реяли в воздухе, покрывая собою все остальные запросы, и чем они были «радикальнее», «крайнее», «революционнее», тем больший отклик находили в сердцах. Классовый антагонизм, ощущавшийся всё острее, по мере того как освободительное движение развёртывалось во всю ширь, как бы заслонялся страстной жаждой всей оппозиции «действовать дружно, заодно». Когда социал-демократия напоминала о его существовании и указывала на естественные границы, разделяющие даже оппозицию на два антагонистических лагеря, «общество», т. е. либерально-демократическая буржуазия, с негодованием отмахивалось от «узких доктринёров».

На первом же женском митинге в Петербурге, 10‑го апреля 1905 г., организованном инициаторшами «Союза Равноправности», режущим диссонансом прозвучали отдельные голоса из рядов социал-демократии, предостерегавшие пролетарок от увлечения буржуазным феминизмом и противополагавшие резолюции феминисток другую резолюцию, исходившую от работниц. Феминистки, настроенные мирно и благожелательно, наивно воображавшие себя призванными объединить, наконец, под одним знаменем «всех» женщин, были искренно разочарованы и опечалены. Несмотря на весь их «демократизм» и «радикализм», резолюцию работниц провалили, и собрание, буржуазных по преимуществу, женщин приняло, разумеется, «свою» резолюцию[6]. Подобные столкновения двух миров стали повторяться почти на каждом крупном женском собрании. Тем не менее «Союз Равноправности», долженствовавший обслуживать женщин всех слоёв и классов, организовался тогда же, в апреле 1905 г. Программу свою «Союз» вырабатывал под неумолчный шум пробудившихся к жизни общественных сил. Жизнь шла повышенным темпом: вся атмосфера казалась пропитанной революционным электричеством, скопленным годами. Тревожно и вместе с тем радостно бурлило и женское море. Сто́ит вспомнить то оживление, какое царило в течение всего 1905 г. среди женщин.