Марксистский феминизм. Коллекция текстов A. M. Коллонтай

Большинство голосов на съезде высказалось, однако, за сохранение программы в неизменном виде. Но не следует переоценивать и этот факт: полезно снова вспомнить, при каких политических обстоятельствах происходил майский делегатский съезд.

Первая Дума переживала свой медовый месяц; бодрое настроение, полное надежд и иллюзий, окрыляло оппозиционные элементы; реакция прятала свои когти. Феминистки чувствовали себя настроенными особенно торжественно и горделиво: они совершали свой первый «гражданский акт», подавая две петиции в Государственную Думу — одну от «Женского Общества», другую от «Союза». Отступление от своей прежней программы было политически невозможным. Тем характернее, что, несмотря на всю торжественность минуты, политические лозунги «Союза» возбудили нападки и сомнения.

Весьма поучительно то, что именно на этом съезде рядом с прениями по вопросу о пересмотре программы посыпались на «Союз» обвинения за его слишком деятельное участие в общеосвободительной борьбе. Члены «Союза» как будто совершенно забывали первый параграф своего устава, забывали, что целью «Союза» является не только борьба за равноправие женщин, но и «содействие общему политическому освобождению». Г‑же Чеховой, ныне редактору «Союза Женщин», пришлось отражать эти нападки и доказывать, что участием в общеполитической борьбе «Союз» не нанёс никакого ущерба женскому делу[18]. Чувствовалось, что «Союз» начинает принимать всё более и более узкофеминистскую окраску. Делегаты съезда бросали упрёки «Союзу» за его «расплывчатую» деятельность, за неумение упорно отстаивать и проводить свою основную задачу — борьбу за женские права. «В деятельности других союзных организаций,— говорил один из присутствовавших — чувствуется своя особая характерная физиономия, а у „Союза Равноправности“ этого нет, в его отчётах ничего не слышно о борьбе за женское равноправие. Между тем вопрос этот должен быть решён теперь же; иначе он грозит быть отложенным на долгое время». Г‑жа Волькенштейн находит излишним расходовать силы «на организацию столовых, помощь голодающим, заключённым, безработным и т. п. и предлагает беречь силы и тратить их лишь на агитацию за женские права ввиду важности текущего момента». В том же духе говорит и г‑жа Л. Гуревич. Она упрекает членов союза за боязнь показаться феминистками: «Виновато в этом недостаточное развитие логики и аргументации у женщин, кроме причин чисто психологических. Виноваты в этом и русские социал-демократы: сам Бебель не боится женского вопроса, тогда как русские социал-демократы ставят его с неуместными полуулыбками и усмешками» (когда и где?). «Нужно ясно сознавать глубокую связь, существующую между женским вопросом и революционным движением; оставив нерешённым женский вопрос, мы оставляем лазейку реакции. „Союз Равноправия“ должен защищать не только свои права, но и права всего народа»[19].

Последние утверждения г‑жи Гуревич вполне справедливы; можно лишь удивляться политической близорукости тех членов «Союза», которые в такой революционный период предлагали воздерживаться от какого бы то ни было участия в общем движении и сосредоточивать деятельность на отстаивании исключительно узкоженских требований. В бурный, революционный 1905 г. «Союз», действительно, выходил из берегов чисто женского движения; могучая волна народного волнения увлекала за собою вместе с остальными оппозиционными организациями и наших равноправок. Но следует ли поставить в вину «Союзу» его отклонение от прямых задач феминизма? Неужели ярые феминистки воображают, что «Союз» принёс бы большую пользу делу женского политического освобождения, если бы он отгородился от общей освободительной борьбы народа и стал бы, подобно сороке Якова, твердить лишь о пользе женского равноправия? Отчёты «Союза Равноправности» с мая 1905 г. по май 1906 г. полны указаний на вспомогательную его роль в общем движении и общей борьбе за реформу государственного строя. Отделения союза организуют в различных местах помощь безработным и бастующим рабочим, открывают столовые, организуют санитарные отряды и пункты (оказавшиеся нелишними при столкновениях с чёрной сотней), оказывают помощь политическим ссыльным и заключённым, принимают участие в манифестациях (напр., в Москве на похоронах Баумана, всегда равноправки несли своё знамя с лозунгом «Всеобщее избирательное право без различия пола»), собирают деньги на поддержку движения. Особенной активностью проявило себя московское отделение «Союза» — через его руки за год прошло более 10 тыс. рублей. Оживлённо работало и отделение в Твери, сосредоточив свои усилия главным образом на оказании помощи безработным. Большинство отделений, захваченных важностью совершающихся политических событий, перед которыми отходила на второй план защита чисто женских интересов, отдавались вспомогательной работе в освободительном движении, верным чутьём угадывая, что победа «женского дела всецело зависит от исхода общенародной борьбы».