Марксистский феминизм. Коллекция текстов A. M. Коллонтай

Бюро Союза также не бездействовало; рядом с рассылкой 11 приветствий — финляндскому Сенату и финляндским женщинам (после включения Сенатом в законопроект новой избирательной системы слов «без различия пола»), Бебелю (по поводу внесения в прусский ландтаг предложения избирательной реформы, включавшей и женщин) — встречаются и выступления «Союза» на общеполитической почве. Не было почти ни одного крупного явления общественно-политической жизни России, не было почти ни одного крупного факта освободительного движения, на который бюро «Союза» не откликнулось бы в той или иной форме[20].

Неужели политическая деятельность «Союза» заслуживала порицания со стороны некоторых его членов? Не свидетельствовала ли она, наоборот, о политическом чутье, присущем в известной доле даже узким поборницам «одного лишь женского равноправия»? Уклонение «Союза» от прямой задачи, то, что он постоянно выходил из намеченных рамок феминизма, отдавая дань общеполитическим стремлениям, свидетельствует лишь о том, что борьба за женские политические права так тесно связана с борьбой общедемократической, что отделить, отмежевать одну от другой нет никакой возможности. Не потому, конечно, восставали равноправки на своём майском съезде против «подсобной деятельности» союзных отделений в общеосвободительной борьбе, что это будто бы отвлекало силы феминисток от их прямой задачи, а потому, что «революционизм», которым они гордились в период ярких вспышек революции, утрачивал в их глазах прежнюю привлекательность и мешал вовлечению в «Союз» более «солидных» и мирно настроенных женских буржуазных элементов.

Прогрессирующее поправение «Союза» заставило незадолго до майского съезда в Петербурге отколоться от него левое крыло, тяготевшее к «социалистическим партиям». «Союз» не огорчился этой утратой. На съезде, правда, попробовали по этому поводу возбудить снова речь об отношении равноправок к социалистическим партиям, но собрание побоялось углубить этот щекотливый вопрос. Достаточно того, что «Союз» воздал должное социал-демократии за её «идеалистическую (?) проповедь» женского равноправия. Впрочем, г‑жа Чехова в числе заслуг «Союза» упомянула между прочим, что под его влиянием социал-демократы «изменили своё отношение к женскому вопросу: они уже более не утверждают, что равноправие женщин возможно осуществить лишь при социалистическом строе; на митингах и массовках они теперь повсеместно говорят о равноправии женщин»[21]. Что это: сознательное ли извращение фактов или наивное невежество? И то и другое одинаково недопустимо для лица, состоящего в числе лидеров определённого общественного движения.

Если до конца 1905 г. «Союз» сколько-нибудь ещё считался с социал-демократией, то после ряда событий, проведших резкую демаркационную линию между стремлениями буржуазии и рабочего класса, страх перед возможной «диктатурой пролетариата» заставлял равноправок с ужасом отшатываться от всех опасных союзников. Уже при выборах в первую Государственную Думу многие отделения «Союза» открыто поддерживали кандидатов народной свободы[22]. Когда же на майском делегатском собрании зашла речь о том, чтобы установить с депутатами Государственной Думы правильные сношения, и возник вопрос, с которой из фракций связаться, то от членов «Союза» стали поступать различные предложения — «обратиться в кадетскую партию, в трудовую группу, установить сношения сои всеми оппозиционными партиями», но о представителях рабочих не было и речи, хотя ко времени подачи петиции в Думу, они уже организовались в особую фракцию. Равноправки в конце концов передали петицию непосредственно в комиссию равноправия: очевидно, «Союзу» не хотелось связывать свои выступления с чуждой по духу и тенденциям партией.

Что «Женское Взаимноблаготворительное Общество» избрало «кадет» выразителями требований женщин, что проф. Петражицкому вручена была петиция «Женского Общества» — это, вполне естественно; политические симпатии «Женского Общества» слишком очевидно клонятся вправо и, быть может, если бы октябристы обещали своё содействие женщинам, «Женское Общество» с ещё большей охотой обратилось бы к ним. Но что «Союз Равноправности», претендующий на политический радикализм, осторожно обошёл крайние партии, это факт характерный, который нельзя упускать из вида, оценивая сущность этой женской политической организации.

В мае 1907 г. «Союз» снова обратился с петицией уже во вторую Государственную Думу и, несмотря на то, что, по утверждению самих равноправок, большинство из 20 тысяч подписей под петицией принадлежало пролетаркам, петиция была направлена в трудовую группу. На этот раз отсутствовало даже прежнее оправдание: социал-демократическая фракция не только существовала в Думе, но пользовалась и влиянием, и престижем. Однако так велика была враждебность к представителям рабочего класса со стороны равноправок, что они предпочли связать свои выступления даже с маловлиятельной группой трудовиков второй Думы, лишь бы не вступать в активные сношения с представителями рабочих.