Марксизм: испытание будущим

Такая решительная позиция Ленина привела к тому, что Октябрьский Пленум ЦК, рассматривающий проект создания Союза, встал на ленинскую точку зрения, отказался от идеи «автономизации» и осудил проявления великодержавности со стороны Сталина. Вот как итоги этого Пленума характеризовал Мдивани: «Сначала (без Ленина) нас били по-держимордовски, высмеивая нас, а затем, когда вмешался Ленин после нашего с ним свидания и подробной информации, дело повернулось в сторону коммунистического разума... Принят добровольный союз на началах равноправия», и «удушающая атмосфера против нас рассеялась...»116.

Однако после этого Пленума конфликт между группой Мдивани и Орджоникидзе вспыхивает с новой силой. Камнем преткновения стал вопрос о том, как Грузия должна входить в Союз: через Закавказскую Федерации или самостоятельно, напрямую. Орджоникидзе настаивал на первом варианте, группа Мдивани - на втором. Начались взаимные обвинения в национализме и в великодержавном шовинизме. В этой атмосфере и состоялся инцидент с рукоприкладством Орджоникидзе. В итоге большая часть ЦК КП Грузии подала в отставку и обратилась в ЦК РКП(б) с жалобой на Орджоникидзе. В конце ноября Политбюро приняло решение направить в Грузию комиссию во главе с Ф. Дзержинским. 12 декабря 1923 г. Дзержинский доложил Ленину результаты работы комиссии, которые сводились к следующему выводу: линия Закавказского бюро и Орджоникидзе «вполне отвечала директивам ЦК РКП и была вполне правильной». Таким образом, комиссия Дзержинского, которая должна была внимательно и всесторонне изучить это «дело», фактически оправдывала рукоприкладство Орджоникидзе и его политику на Кавказе.

Грузинский конфликт и данный вывод комиссии Дзержинского глубоко потрясли Ленина, отрицательно повлияв на его здоровье. Узнав после разговора с Дзержинским о таком исходе конфликта, Ленин решает непосредственно вмешаться в него, не смотря на резкое ухудшение его здоровья. Позднее он скажет своему секретарю Л. Фотиевой: «Накануне моей болезни Дзержинский говорил мне о работе комиссии и об «инциденте», и это на меня очень тяжело повлияло»117. Одновременно он продолжал борьбу со Сталиным, сделав из сложившейся ситуации в Грузии далеко идущие выводы. В итоге он полностью изменяет план образования СССР, представленный Сталиным и предлагает собственный план его создания, который основывается на полном равенстве прав каждой независимой республики, желающей вступить в Союз. Он предлагает «... оставить союз советских социалистических республик лишь в отношении военном и дипломатическом, а во всех других отношениях восстановить полную самостоятельность отдельных наркоматов»118. По его мнению, нужно сделать все для того, чтобы устранить любые несправедливости со стороны большой нации по отношению к нации маленькой, чтобы в условиях революционного пробуждения Востока, самим не попадать «... хотя бы даже в мелочах, в империалистические отношения к угнетаемым народностям...»119.

Последний бой революционера

Несмотря на свою обострившуюся болезнь и невозможность выступить на съезде Советов, где в то время создавался Советский Союз, Ленин пишет свою знаменитую работу «К вопросу о национальностях или об «автономизации», в которой дает политическую оценку «грузинскому делу», осуждает поведение Орджоникидзе и его рукоприкладство как злоупотребление властью и проявление великодержавного шовинизма. «Орджоникидзе, - писал Ленин, - не имел права на ту раздражаемость, на которую он и Дзержинский ссылались. Орджоникидзе, напротив, обязан был вести себя с той выдержкой, с какой не обязан вести себя ни один обыкновенный гражданин, а тем более обвиняемый в «политическом» преступлении»120.

Ленин считал: «грузинское дело» показало, что многие руководители партии не разобрались в национальном вопросе и не поняли сути пролетарского интернационализма. В свою очередь, он подробно показывает, как эти вопросы следует понимать. По его мнению, надо отличать «национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой»121, что по отношению ко второму национализму «... почти всегда в исторической практике мы, националы большой нации, оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия, и даже больше того - незаметно для себя совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений...»122. Из этого Ленин делает вывод, что для пролетарской солидарности надо максимум доверия со стороны инородцев, а этого можно достигнуть лишь хорошим отношением, компенсирующим недоверие и обиды, которые им были нанесены в прошлом правительством «великодержавной» нации123.

В практическом плане Ленин потребовал «примерно наказать тов. Орджоникидзе», «... доследовать или расследовать вновь все материалы комиссии Дзержинского на предмет исправления той громадной массы неправильностей и пристрастных суждений, которые там несомненно имеются. Политически - ответственными за всю эту поистине великорусско-националистическую капанию следует сделать, конечно, Сталина и Дзержинского»124.