Марксизм: испытание будущим

Как мы видим, Муссолини словом «тоталитаризм» характеризует всевластие и всеобщность государства, в котором он видит важнейший и отличительный признак фашистской доктрины, позволяющий отличить ее от социализма, либерализма, тред-юнионизма и других социальных учений. И в этом он совершенно прав: либерализм минимизирует роль государства в обществе, а социализм, как и анархизм, ставит своей стратегической целью ликвидацию государства, вообще. Что касается стремления Сталина, неосталинистов и наших современных «державников» связывать социализм, по сути дела, с вечным господством государства, доказывает лишь одно: они ближе к политической философии Муссолини, чем к марксизму и социализму.

Как известно, фашизм рассматривает государство как некую корпорацию, в которой объединяются все: буржуа и пролетарии, крестьяне и интеллигенция. Оно разрешает противоречия капитализма, личности, семьи и общества, подчиняя их единой политической воле. Фашистское государство является своеобразным духом нации, связывая различные социальные группы и различные поколения между собою. Такое тотальное государство не есть государство прошлого: оно плод XX века.

Аналогичное понимание тоталитаризма развивает знаменитая ученица немецкого философа Карла Ясперса Ханна Арендт. По ее мнению, тоталитаризм есть следствие атомизации личности в обществе, возникшей в XX веке. Только полностью атомизированный или изолированный человек, лишенный различных социальных привязанностей, порождаемых семьей, друзьями, сослуживцами, членством в партии, может быть предан вождю, тоталитарному движению или государству148.

Как не парадоксально, но изолированность индивида возникает с возникновением массового общества, в котором нет четкой классовой или иной социальной структурированности, где люди перестают верить в политические партии, профсоюзы, организации местного самоуправления и т. п. Именно они составляют социальную базу тоталитарных режимов, которые используют их безразличие, нейтральность и своеобразную маргинальность в своих интересах.

Крушение традиционной социальной стратификации и появление маргинальных и люмпенизированных масс после первой мировой войны в Германии и России заложило фундамент для возникновения тоталитарных режимов Гитлера и Сталина. Но если немецкий тоталитаризм стал реакцией на неспособность социал-демократических правительств организовать социальный порядок на основе буржуазной конкуренции и тяжелых последствий послевоенной эпохи, то сталинский тоталитарный режим, паразитируя на усталости масс от революции и гражданской войны, прибегал к сознательному уничтожению любых проявлений социально-политической оппозиции существующей власти.

Ханна Арендт считает, что Сталин «искусственно» создавал атомизированное общество, которое для Гитлера приготовили исторические события. В отличие от Ленина, который публично анализировал свои ошибки и всегда исходил в политике из учета различных общественных интересов, Сталин, на мой взгляд, нивелировал социальные интересы и почти всегда списывал свои ошибки на других. Так было при коллективизации, когда под видом борьбы с кулачеством экспроприировались середняки, так было во время индустриализации, когда стахановские методы организации труда волевым способом переносились на весь рабочий класс, так было в предвоенный период и во время Отечественной войны, когда ошибочные решения вождя переносились на отсутствие квалификации и исполнительности подчиненных.

Тоталитаризм предполагает характерное разделение общества на всевластного вождя и послушную некритическую массу. Интересно замечание Ханны Арендт о том, что высококультурные люди вовсе не противостоят массовым тоталитарным движениям. Даже, напротив, «развитой индивидуализм и утонченность не предотвращают, а в действительности иногда поощряют саморастворение в массе»149.

Таково, в общем, основное понимание тоталитаризма как некой политической формы управления обществом. Не будем углубляться в другие трактовки его понимания, которых много в литературе. Отметим лишь, что разница между Арендт и Муссолини в интерпретации тоталитаризма состоит в том, что Муссолини отводил бюрократии определенное место в обществе и государстве, Арендт же считала, что бюрократия при тоталитаризме не имеет никакого самостоятельного значения.

До сих пор говорилось о понимании тоталитаризма, как оно представлено в литературе. Наше видение тоталитаризма следующее. «Тоталитаризм» - это понятие, которое характеризует сугубо политический режим государства. И хотя этот политический режим может охватывать своим влиянием все стороны общества, от семьи, экономики до социальной и духовной сфер, он, тем не менее, выступает сугубо надстроечным явлением, которое не следует отождествлять с социально-экономическим строем общества. Надстроечный характер тоталитаризма позволяет нам лучше понять нашу советскую историю, которую нельзя сводить к существованию одного политического режима: их, конечно, было несколько.

Возникновение и социальная природа сталинского тоталитаризма