Марксизм: испытание будущим

Как уже отмечалось, социальный идеал Маркса часто связывался и связывается многими российскими и зарубежными философами с известным 11-м тезисом Маркса о Фейербахе, где показано принципиальное отличие сугубо действенного марксистского мировоззрения от соответствующих чисто созерцательных взглядов домарксистских философов. На самом деле, свой идеал Маркс выразил в другом, а именно в 10 тезисе, где им прямо говорилось о точке зрения нового материализма, каковым выступает не современное ему гражданское общество (как общество частных собственников), а будущее «человеческое общество», или «обобществившееся человечество». Вот этот тезис, опубликованный Ф. Энгельсом в 1888 году: «Точка зрения старого материализма есть гражданское общество; точка зрения нового материализма есть человеческое общество, или обобществившееся человечество»8. По мнению Маркса, именно такое, по сути дела, гуманистическое общество, должно со временем придти на смену существующему буржуазному обществу, постоянно рождающему из себя отчуждение и многообразные социальные антагонизмы.

Итак, социальный идеал Маркса означает появление в будущем «человеческого общества», в котором осуществлена свобода и эмансипация каждого отдельного индивида. Напомню, что «эмансипация», по Марксу, «состоит в том, что она возвращает человеческий мир, человеческие отношения к самому человеку»9. Это становится возможным и реальным лишь в посткапиталистическую эпоху, когда на смену частной собственности и товарно-денежным отношениям приходят индивидуальная свобода и непосредственно человеческие бесклассовые отношения. Как рынок, зародившись на заре цивилизации, достигает своего расцвета при капитализме, так свобода индивида, появляясь в виде исключения в недрах классового общества, становится правилом в эпоху исчезновения классов.

Из сказанного следует, что Маркс, вопреки многочисленным современным попыткам превратить его в идеолога тоталитаризма, в своем анализе общества и истории всегда придерживался сугубо гуманистических взглядов. Однако его гуманизм принципиально отличался от гуманизма его исторических предшественников и ряда последователей. Это отличие, прежде всего, касалось понимания человеческой личности и методов ее освобождения.

Что же такое человек: замкнутое в себе природное существо, или результат общественных отношений, своеобразное общество или даже человечество в миниатюре? От ответа на этот вопрос зависит многое в социальной науке и общественной практике. В этой связи в истории мысли было два характерных подхода к ответу на данный вопрос. Первый, связанный с решением известной загадки Сфинкса, рассматривал человека как отдельное природное существо, второй, разделяемый Марксом, говорил о том, что «общественный человек» есть основа решения загадки истории.

Абстрактное понимание человека, как отдельного и неизменного существа природы, Маркс считал следствием отчуждения людей в обществе, которое мешало видеть в каждом индивиде общественно-историческую личность, связанную тысячами нитей с себе подобными и изменяющуюся по мере изменения общества10. К сожалению, абстрактное понимание человека до сих пор господствует в головах многих ученых-обществоведов и политиков. Для них человек продолжает оставаться своеобразным «атомом», замкнутым в себе частным индивидом. Для Маркса, напротив, «человек - это мир человека, государство, общество»11. Сущность человека для него не есть «абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»12. Ее следует познать и в соответствии с ней изменить или организовать существующий мир.

Заметим, что в противоположность абстрактному гуманизму Фейербаха с его теорией «всеобщей любви», Маркс называл свой гуманизм «практическим» или «реальным», и в этом смысле отождествлял его с коммунизмом13.

Противоположность двух вышеназванных точек зрения, двух подходов к человеку Маркс зафиксировал уже в своих ранних работах, в которых вел принципиальную полемику с философами и политэкономами, не выходящими в своих исследованиях за рамки отчужденных буржуазных отношений, деформирующих и искажающих общественную природу человека. В этой связи он писал: «... Следует избегать того, чтобы снова противопоставлять «общество», как абстракцию, индивиду. Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни... является проявлением и утверждением общественной жизни»14.