Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

В Австралии знакомство с Марксом и марксизмом происходит главным образом через американскую социалистическую литературу. Немецкие эмигранты появляются в Австралии после 1848 года. Некоторые из эмигрантов были лично знакомы с Марксом и Энгельсом, но – не говоря уже о том, что их воспоминания относятся к еще очень незрелой фазе, ко времени, когда «марксизма» еще не существовало, – отношения их не были мирными. В Америке, по крайней мере до конца века, представление о марксизме становится неопределенным и превращается в представление об эклектическом социализме. В одном некрологе Маркс был назван «государственным социалистом», который «требовал контроля государства над всей промышленностью», а его личность изображалась с определенной манерностью: «Как логик Маркс был одним из самых ясных и проницательных умов, когда-либо бравших в руки перо, но он был слишком холодной натурой, чтобы разжечь энтузиазм» [36]. В 1891 году один из руководителей австралийского рабочего движения, В.Г. Хиггс, при допросе в Королевской забастовочной комиссии заявил, что знает Маркса только по книге американца Гронлунда «Кооперативное сообщество»:

«Вопрос. Вы говорите, что являетесь социалистом. Все социалисты принадлежат к одной школе?

Ответ. Я считаю, что современные социалисты принадлежат к одной школе.

Вопрос. Вы можете назвать известного писателя, выражающего ее точку зрения?

Ответ. Считаю наиболее близким к этой школе Карла Маркса, который верит в государственное кооперирование» [37].

Один из социалистических руководящих деятелей Новой Зеландии, Гарри Холланд, не продвинулся дальше обложки «Капитала», очевидно, из-за боязни головной боли («Берясь за изучение Маркса, нужно перевязать голову мокрым платком»), однако прочел Дарвина, Энгельса, Ферри и в 1912 году сравнивал свою собственную материалистическую концепцию истории («Законы, нравы, воспитание… определяются и формируются экономическими условиями, или, другими словами, правящим господствующим классом, который создает экономическую систему в каждый данный период») с концепцией Антонио Лабриолы, которого он прочел в издании Керра [38].

В Азию марксизм проникал тоже в разных формах и в различные периоды. В эпоху II Интернационала он более или менее укоренился только в независимых, неколониальных странах, которые могли гордиться тем, что у них есть самостоятельная и прочная культурная традиция, опирающаяся на определенные институты и группы интеллигенции, то есть в Японии и Китае. Кроме того, в этих двух странах экономика, общество и политика развивались под знаком необычайной активности: индустриализирующиеся города в Китае, интенсивная индустриализация в Японии, возникновение и развитие в данных странах национальных реформаторских и социалистических движений.

Из Соединенных Штатов, России и Германии первые сведения о социализме проникают в Японию, которая в свою очередь становится посредницей по отношению к Китаю [39]. Вначале здесь вызывают интерес обаятельные образы героев-народников, знакомство с которыми происходит в Японии очень рано [40]. Затем начинает расти влияние американских учебников (прежде всего Эли и Блисс) [41], на основе которых появляются первые японские изложения, вроде брошюры Котоку, имевшей необычайный успех. Кюити Токуда, ставший впоследствии генеральным секретарем Коммунистической партии Японии, вспоминает, как он в 1910 году, будучи шестнадцатилетним юношей, прочел «Сущность социализма»: «На каждой странице мое внимание привлекали бросающиеся в глаза выражения „Маркс говорит… Энгельс говорит“» [42]. Наконец, следует отметить роль отдельных крупных деятелей, например Сен Катаямы, которые обеспечили возникающее в Японии рабочее движение исключительным многообразием связей вплоть до самих источников марксизма [43].