Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск второй

IV съезд РСДРП, получивший название «Объединительного», был созван с этой целью руководящими центрами обеих фракций, меньшевиков и большевиков, которые в конце 1905 года образовали объединенный Центральный Комитет по созыву съезда. Этот съезд, на котором большинство составляли делегаты-меньшевики, проходил в Стокгольме в апреле 1906 года. На повестке дня было два центральных политических вопроса, в которых нашел свое отражение опыт революционной борьбы, накопленный в течение года: аграрный вопрос и вопрос об отношении к Государственной думе (представительное собрание страны, созданное в декабре 1905 года).

Опыт революционного движения показал недостаточность аграрной программы социал-демократии, выработанной и принятой на II съезде партии (1903 год). Такая программа не могла более сводиться к борьбе за возвращение крестьянам «отрезков» – части земли, предназначавшейся крестьянам по реформе 1861 года, удержанной помещиками. Поскольку речь шла о пахотной земле, пастбищах и лесных угодьях, эти наделы были жизненно необходимы крестьянам, вынужденным поэтому арендовать их у помещиков. Но теперь крестьянское движение поставило вопрос непосредственно обо всей земле, еще находившейся в руках крупных землевладельцев. Доклад Ленина на съезде по аграрному вопросу не сохранился, но его точку зрения по этому вопросу легко установить из других источников того времени, а также из самого хода дискуссии. Точка зрения Ленина заключалась главным образом в требовании конфискации всех церковных, монастырских, государственных, помещичьих земель и, в случае победы революции, их национализации. Некоторые большевики, в том числе Сталин, предлагали, однако, разделить землю помещиков и передать наделы крестьянам в частную собственность. Они полагали, что между буржуазно-демократической и социалистической революциями пройдет достаточно долгое время и такая структура сельского хозяйства оправдает себя. Ленин же, рассчитывавший на скорейшее перерастание одной революции в другую, полагал, что только национализация создаст благоприятные условия для такого перерастания. Однако это не помешало ему поддержать по тактическим соображениям проект тех, кто требовал раздела земли и передачи ее в собственность отдельных крестьян. Меньшевики же выдвигали положение о муниципализации земли, предусматривавшей передачу ее в распоряжение местных органов самоуправления. Последние должны были предоставлять ее в аренду крестьянам.

Против проекта национализации выдвигалось два основных соображения. Теоретик меньшевиков по аграрному вопросу Маслов, указав на разнообразие экономических условий, существующих одновременно в такой огромной стране, как Россия, – разнообразие, которое нельзя было оставить без внимания в аграрной программе (а как раз к этому вело «упрощенное и абстрактное» решение вопроса, предложенное Лениным), – утверждал, что национализация возымеет негативное действие, приведя к объединению в контрреволюционном движении всех областей Российской империи. По словам Маслова, это породило бы «не одну Вандею, а всеобщее восстание крестьянства против попытки вмешательства государства в распоряжение собственными, крестьянскими надельными землями, против попытки их национализировать. Реакционеры воспользовались бы такой попыткой, чтобы восстановить крестьянство против революционеров, и осуществление проекта т. Ленина привело бы революцию не к ее концу, а к ее началу»[1]. Кроме того, Маслов выступал с критикой «крестьянских комитетов», которые Ленин предлагал создать в качестве промежуточного звена между центром и крестьянством после национализации, в то время как меньшевики предлагали создать такое промежуточное звено из органов местного самоуправления после муниципализации. Маслов утверждает, что Ленин

«в своем проекте, лишивши права принимать участие в распоряжении землями революционеров некрестьян, предлагая передать землю только крестьянским комитетам, мечтает потом, при дальнейшем развитии революции, когда будет провозглашена демократическая республика, отобрать у них землю и передать государству. Трудно придумать лучшее средство вызвать у крестьян отвращение к демократической республике и толкнуть их в контрреволюцию!»[2]