Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

Теперь это уже не было вопросом смены правительства, речь шла скорее об изменении всего строя до самого основания. Хотя Ленин не осознавал этого целиком (ибо и на нем сказывался дуализм русской революции), он понимал, что новое революционное правительство – и тут мы видим существенную разницу по сравнению с первоначальными концепциями 1905 года – уже не может быть правительством в рамках буржуазно-демократической революции, поскольку должна измениться вся государственная и общественная система. Уже тогда структура Советов соответствовала цели создания правительства пролетариата и беднейшего крестьянства[156].

В тех же «Апрельских тезисах» Ленин перечислил необходимые социально-экономические меры и указал, как их осуществить. Он считал необходимым, чтобы аграрным вопросом занимались Советы батрацких депутатов; он требовал конфискации помещичьей собственности и национализации всей земли, передачи решений по вопросу о земле в руки местных Советов батрацких депутатов и беднейших крестьян, организации образцовых сельских хозяйств. Что касается промышленности и банков, то он рекомендовал немедленное слияние всех банков в единый общенациональный банк под контролем Советов рабочих депутатов и уточнял:

«Не „введение“ социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны С.Р.Д. за общественным производством и распределением продуктов»[157].

В то время Ленин настаивал на немедленном созыве съезда партии с целью пересмотра ее программы и изменения названия. Он высказывался за восстановление Интернационала без «социал-шовинистов» и «центристов», против них.

Все высказанное вождем большевиков означало в конечном счете политический и идеологический поворот огромного значения. До сих пор о социалистической революции в мировом социалистическом движении говорилось лишь в общих чертах как о деле далекого будущего. Но ленинская ориентация, выработанная в течение нескольких предыдущих лет, пробила брешь в этих представлениях. Правда, можно было понимать ее и как чисто теоретическую и политическую конструкцию, полезную для достижения ограниченных целей борьбы против военной политики большинства официальных социалистических партий. Однако с апреля 1917 года ситуация радикально изменилась: курс на социалистический государственный переворот должен был теперь стать основой всех выступлений революционного движения в России, конкретной политической реальностью.

И дело было не только в этом: социалистическая революция должна была встать в повестку дня мировых событий благодаря России, отсталой стране, в которой до этого сами большевики видели лишь возможность совершения буржуазно-демократической революции. Таким образом, Ленин перенял ту часть троцкистской концепции «перманентной революции» 1905 – 1907 годов, согласно которой пролетариат как основная сила буржуазно-демократического переворота не ограничится только целями этого восстания, а обязательно приступит к осуществлению собственной социалистической программы. Кроме того, в соответствии с указаниями 1905 года, которые он дал в своей работе «Две тактики социал-демократии в демократической революции», Ленин дополнил эту концепцию более гибким отношением к крестьянскому вопросу, который большевикам предстояло разрешить. В общем, теперь менялось в самой своей основе соотношение отдельных частей марксистской теории революции. В этой связи довод о зрелости экономических и социальных условий как предпосылке революции частично терял свое значение по сравнению с предшествующим периодом, и на первый план выступали факторы, определяющие конкретное текущее соотношение политических и социальных сил, которое позволяло социалистической партии осуществить смену правительства и завоевать власть. Революция становилась возможной в большинстве стран мира, причем не только в развитых капиталистических, но также – хотя и в перспективе – и в отсталых странах при условии, что в них уже начиналось или шло достаточно сильное и организованное социалистическое движение, способное повлиять на политическую жизнь.