Мародёры

В военкомате, где отец получал пенсию, Асову оформили единовременное пособие для компенсации похорон, а Рафиде в выплатах отказали. Причем даже отказались у нее принимать какие-либо заявления, потребовав справку из ЖКО о том, что она проживала с мужем. Такой справки быть не могло, потому что они не успели прописаться по одному адресу. Просто ее деньги тоже попытался кто-то присвоить. Оскорбленная Рафида со слезами ушла из военкомата, но Саша ее остановил. Как юрист, хоть и уголовного профиля, он ей сказал:

– Никто не имеет права отказаться принимать заявления. В крайнем случае, их обязаны официально отклонить.

Услышав это, сотрудница военкомата истерично вскрикнула:

– Вот еще. Это вы, значит, мои решения будете обжаловать в суде? Нет уж.

– Конечно, – уверенно ответил Асов, зная, что никогда нельзя пенять на безликую систему, а нужно искать решение проблемы в конкретном лице. – Лично ваши действия.

Испугавшись, сотрудница выдала Асову бланк заявления в военкомат на пособия, лишь бы он ушел. Однако Саша, выцедив из «пиратских» баз данных необходимые приказы МО РФ и федеральные законы, опираясь на понятие юридической силы документов, от имени Рафиды составил заявление с приложением необходимых документов и по почте, с описью и уведомлением, отправил их на адрес военкомата. Зная, что с почты документы подлежат регистрации как входящая корреспонденция в любой организации, а следовательно, и официальному рассмотрению, он стал ждать ответа, намереваясь оспорить его в суде. Единственный пробел состоял в том, что Саша так и не выяснил сроки рассмотрения такой корреспонденции. На самом деле сроков не было. Внутренние приказы специально их не оговаривают, чтобы дать возможность волоките, но Саша знал юридическое определение «разумные сроки» и приготовился к долгой борьбе. Но этого не потребовалось. Через месяц Рафиде перезвонили из военкомата и извинились, так как, оказывается, ее неправильно поняли. Так что Асов «выбил» все возможные пособия для Рафиды, в том числе и пособие на содержание Миссо до ее совершеннолетия по потере кормильца по месту жительства Рафиды, во Вдовске.

Оставалось лишь разобраться с наследством. Не доверяя больше никому и чувствуя, что Рафиду могут заставить поделиться наследством, Саша опять решил все делать сам. К слову нужно заметить, что справку о смерти ни на похоронах, ни на почте у него никто не спросил. Он предъявил ее лишь в ЗАГС, где ему выдали свидетельство о смерти. Этот документ Саша никому, кроме сотрудников различных контор, даже не дал посмотреть. У отца оставался крупный денежный вклад, на котором он держал свое выходное пособие после ухода на пенсию. Это были деньги на квартиру. Саша ходил к нотариусу, разносил запросы по банкам, выполняя работу нотариуса по розыску наследства, и т. д. В заявлении на наследство он указал всего двух наследников: себя и Рафиду. Родителей отца он не указал. Это было нарушением закона, но официально об этом никто не узнал, что касается моральной стороны дела, то Саша считал себя правым. Спустя шесть месяцев Асов и Рафида заключили соглашение о разделе наследства так, как хотел Саша, и вступили в права наследования. Саша не взял себе денег отца. «Вот все мое наследство», – говорил себе Асов, указывая на маленький шкафчик в углу своей квартиры, в котором лежала одежда отца. Саше казалось, что отец радуется его делам. Что касается Рафиды, то Саша дал ей возможность самой встать на ноги. Он так ей и сказал: «Все, что от меня зависело, я для вас сделал. Рафида, чтобы быть счастливой, нужно уметь быть самостоятельной, точнее, быть ею». Рафида поблагодарила его и призналась, что если бы не он, то она ничего бы сделать не смогла. Для себя же Саша решил: чтобы добиться своей цели-мечты, ему нужно очень серьезно поработать над собой, потому что если он достигнет ее неправедным способом, то он просто достигнет атрибутов этой мечты, а не ее саму. Например, если ты мечтал стать следователем и стал им по блату, то ты получаешь лишь погоны, а радость успешно законченного, справедливого дела, чувство собственного профессионализма и уважение к себе останутся для тебя недосягаемы.

Занимаясь всеми этими делами, Саша думал: «Зима ставит всех на грань выживания. Вот и отец мой не пережил зиму». И все же Саша продолжал любил зиму, она оставляла у него в душе оттенок чистоты и свежести из-за белого снега и тишины.

Рациональная часть Саши не могла смириться с тем фактом, что мародеры тела отца оставлены им безнаказанными, и он порывался начать писать заявления в милицию и прокуратуру. Асов знал силу официально зарегистрированного, грамотно составленного заявления. Уж если псих, пишущий бесконечные и безграмотные кляузы и жалобы, может заставить госорганы принять незаконное решение, лишь бы удовлетворить его, то он, Асов, сможет испортить жизнь очень многим. Потому что, в конце концов, карьеризм, присущий большинству чиновников, всегда уничтожает карьериста, загоняет его в собственный капкан. Сначала он принимает одно неверное решение, затем, чтобы скрыть его, другое, и так по нарастающей. Однако как только Саша принимал решение писать заявления, бороться, карать и зажимать чиновников между их собственных ошибок, ему снился отец и останавливал его.

Отец стал сниться Саше на следующую же ночь, как только он остался один. Мама и Рафида уехали в Санкт-Петербург на одном поезде, но в разных вагонах, так как родня и тут постаралась их разъединить, не дав им вместе купить билет. До этого момента отец ни разу ему не снился. Есть поверье, что в первый день умерший снится лишь тем, кто виноват перед ним. Оказалось, что в первую же ночь после гибели отец явился только деду во сне (своему отцу). Дед не смог скрывать в себе этого и проговорился одной из родственниц, которая уже и рассказала всем. Отец приснился деду стоящим вдалеке от него. Он просто стоял, не подходил и смотрел на него печальным взглядом, ничего не говоря. Узнав про то, что отец непрерывно снится Саше, тетя Тоня стала возить его на машине по окрестным церквям и храмам, чтобы отец перестал являться, но отец все равно снился ему, и Саша был этому рад. Ведь сны были радостными. Во снах они вместе с отцом играли и смеялись, как в детстве.

Первый раз ему снилось, что он у себя дома, в Опольске. Саша заснул на диване днем, и ему снилось то же самое: как он лежит днем на диване, спит, в той же одежде, в той же позе. Вдруг он услышал, как ключом открывается входная дверь и в прихожую с радостным шумом входит отец. Саша встает с дивана и идет ему навстречу. Отец, улыбаясь, подходит к нему и Саша говорит:

– Но ты же… – Саша не договаривает и начинает чувствовать, как все силы ушли от него. Ноги у него подогнулись, и он просел, начиная падать. Он понял, что падает во сне в обморок. И в тот момент, когда его тело должно было упасть, ударившись об пол, он резко проснулся.

На следующий день приснилось, что он встает с дивана и идет к своему широкому креслу перед телевизором. Кресло полностью загораживает телевизор и не видно, кто в нем сидит. Телевизор включен. Саша заходит сбоку кресла и видит, что в нем сидит отец и смотрит телевизор, как при жизни. Отец увидел Сашу, встал и подошел к нему. Саша понимает, что он должен ему что-то объяснить. Отец удивленно спрашивает его:

– Саша, я что, действительно?..

– Да, папа, – начиная плакать, отвечает ему Саша. Он крепко обнимает отца. – Это правда, ты умер, – и Асов снова проснулся.

В третий раз Саше приснилось, что они просто разговаривают с отцом, гуляя вместе. И Саша начинает жаловаться отцу:

– Я не нашел денег, которые были при тебе, нечего было оставить Рафиде.

Вдруг отец остановился, прислонился к его уху губами и шепотом, чтобы больше никто не услышал, опасливо оглядевшись по сторонам, сказал:

– Забудь. Черт забрал. Откупились. И снова Саша проснулся.