Марокко - красная земля

В 1907 г. французы в поисках опорных пунктов принялись строить у белых стен Дар аль-Бейды пристань для своих судов. Однако жители Марокко не любят чужеземцев, строящих пристани на их берегах.

Вот они и разрушили начатую чужеземцами постройку, но не рассчитали своих сил. За чужеземцами стояла вся мощь современной европейской державы.

Нагрянули военные корабли, подвергли город бомбардировке, а затем с судов был высажен десант морской пехоты. Началось покорение Марокко. Пришел 1912 год, и стране был навязан протекторат.

Покоритель страны, маршал Лиоте, понимал, что без удобного современного порта будет трудно развивать торговлю. Хотя еще со времен оккупации атлантического побережья Марокко испанцами и португальцами сохранились старые порты, он предусмотрительно выбрал именно этот негостеприимный, дикий отрезок побережья и это маленькое селение.

За солдатами и матросами прибыли землемеры, архитекторы и градостроители. Пустыню размерили и произвели нивелировку местности. Архитектор-градостроитель Праст начертил на бумаге план будущего города. Принялись крошить прибрежные скалы, и в море протянулось каменное плечо искусственного мола.

Город, разумно и логично распланированный, с красивыми домами и общественными зданиями, районами вилл, широкими площадями и современными аллеями поражает гармонией.

Своеобразный архитектурный стиль — результат слияния современной европейской архитектуры с элементами местной испано-мавританской — подкупает изяществом и простотой. В то же время сохранен в неприкосновенности старый арабский район, медина, с ею низкими домами, узкими переулками, террасами на крышах, где сплетничают гаремные красавицы.

Касабланка — один из самых крупных городов и торговопромышленных центров Марокко. По численности населения она обогнала уже все старые столицы. Особенно бурно Касабланка развивается после 1940 г. Город растет как на дрожжах. Из 110 банковских контор и агентств Марокко 30 находятся в этом городе. Грузооборот порта огромен. Кроме порта в Касабланке расположен самый большой гражданский аэродром. Железные дороги расходятся отсюда по всем направлениям.

Быстро растущий город притягивал не только богатых купцов и промышленников — французских, марокканских и других, но и бедняков — обладателей только сильных мышц и умелых рук. Пришельцы летом спали где попало, под открытым небом. Некоторые ставили за городом палатки. Большинство же принялось строить будки, иначе их трудно назвать. Строительным материалом служили палки, доски, просмоленный картон и прежде всего жесть. Жесть от консервных банок, банок из-под бензина, асфальта.

За городом вырос (самый большой в Марокко) современный жестяной район, город строителей Касабланки — бидонвилль.

Бидонвилли превратились в настоящие лишаи на теле разрастающихся городов.

В бидонвилле Касабланки живет ни мало, ни много — 150 тысяч. В бидонвилле Рабата — 24 тысячи, в Порт-Лиоте, Сафи и Агадире — по 10 тысяч человек.

Плотность населения в бидонвилле Касабланки около полутора тысяч жителей на квадратный километр.

Летом в таком жестяном домике невыносимая жара. Зимой — холод. Здесь нет электрического света, канализации, воды. Обитатели его пользуются свечами, керосиновыми или карбидными лампами, воду покупают на литры в банках или приносят из немногочисленных и далеких колодцев.

Улицы и площади, летом покрытые пылью, во время дождей превращаются в непроходимую трясину.

Сначала в таких домиках жили преимущественно одинокие мужчины, затем они женились, прибавлялось потомство. И жизнь становилась сущим адом.

А бывает, что подобный домик не принадлежит живущему в нем рабочему. Он только снимает его у предпринимателя — чаще всего марокканского купца, который имеет капитал для строительства этих "дворцов". В 1952 г. за такое жилище, в котором трудно выпрямиться, где, расставив руки, касаешься стен, где пол — голая земля, приходилось платить 30 франков в месяц. И все же переселение в эти будки для некоторых жителей означало улучшение их прежних жилищных условий.

Когда я жил в Касабланке, пространство, занятое бидонвиллем, понадобилось для строительства современных домов. И обитатели бидонвилля грузили свои (жестянокартонные "дворцы" на телеги и перевозили их на новое место. В этом было что-то от гротеска и трагедии. Смешные, рассыпающиеся, похожие на кукольные, домики разлетались при первом толчке на выбоинах, а их владельцы или только жильцы, бредя за телегой, собирали отрывающиеся доски, куски жести и просмоленную бумагу. А ведь именно эти люди построили прекрасное здание ратуши с высокой, как минарет мечети, башней для часов, дворец юстиции, сияющие белизной здания Бульвара четырех зуавов, аллею генерала д’Амаде, улицу генерала Друде, обсаженную деревьями Пляс де Франс, похожие на дворцы здания банков, современные портовые набережные, костелы и мечети…