Маросейка,12: Операция «Зеленый лед»

Взгляд, которым Русанов ответил на этот его комментарий, Никите очень не понравился.

9

Вошли санитары. Уже окоченевший труп перевалили на носилки и повезли на Фрунзенскую. И тут в гостиной появился тот самый рыжеватый парень, которого Орел отправил успокаивать говорливую соседку. Причем появился он почему-то в дверях спальни Тарчевского.

– Александр Семеныч, – обратился он к Белавину, – можно вас?

Белавин удивленно воззрился на него:

– Откуда ты, прелестное дитя? И куда ты дел свою подопечную, Анну Михайловну?

– Она устала, товарищ майор. Легла отдохнуть. Сказала, допишет показания потом, без меня, – радостно сообщил парень. – Ну, я и сюда…

Повезло тебе, – усмехнулся Белавин. – Так что у тебя стряслось?

Непонятная радость на лице рыжеватого молодого человека переросла в настоящее возбуждение.

– Пойдемте, я покажу.

Он повел Белавина в соседнюю комнату. Следом потянулись и Никита с Русановым. А в след за ними перебралась в спальню и вся бригада.

Тарчевский был явно человеком с причудами. Мебель в теплых пастельных тонах, не менее дорогая, чем в кабинете. Комод, тумбочки, роскошная кровать, старинное зеркало, изящно вписавшееся в обстановку, несмотря на свою массивность. На почетном месте на подзеркальнике красовалась коллекция стеклянных мышей.

– Последовательный мужик, – прокомментировал Никита, глядя на стеклянное воинство. Затем перевел нетерпеливый взгляд на инициатора действия.

Рыжий тем временем подошел к комоду и на глазах у всех аккуратно открыл дверцу хитрого потайного ящичка.

Белавин тут же натянул резиновые перчатки и сунул руку в его нутро. На свет появился небольшой, туго перевязанный мешочек из плотного черного бархата. Вернувшись в кабинет убитого, Белавин развязал мешочек, и все трое склонились над столешницей, разглядывая кучку зеленых сверкающих камней, каждый величиной с ноготь мизинца или чуть больше.

– Похоже, про сейф те, кто грабил Тарчевского, знали. А вот о том, что могут быть и другие тайники, пожалуй, никто не догадывался. Интересно, сколько их по всей квартире? – хмыкнул майор.

– Можно? – подал голос долго молчавший после своих не пришедшихся ко двору выступлений Русанов.

Белавин молча кивнул. Русанов осторожно, двумя пальцами взял один из камешков, поднес к глазам, повертел, посмотрел на свет. Положил обратно в кучку.

– Ну удиви нас, – вздохнул Орел.

– Неограненные изумруды. Очень высокой чистоты и качества, – ответил тот. – Камни отечественные, скорее всего, с Балышевского рудника, что под Екатеринбургом. Есть там такое местечко, Балышево называется, рядом с Рефтинским водохранилищем.

– И откуда ты все знаешь? – ехидно спросил Орел.

– Пять лет назад я вел у нас в «конторе» дело о контрабанде драгоценных камней. Причем именно из Балышева. Нагляделся на них достаточно, наслушался заключений экспертов, сравнивал с другими образцами. Так что я практически на сто процентов уверен, что изумруды с Урала, и на девяносто пять – что они балышевские.

«Точно – умник», – подумал Орел. Белавин оживился, повернулся к рыжему оперативнику.

– Юрец, немедленно вези камни на экспертизу! – И спросил у Русанова: – А сколько все это добро может стоить?

Русанов Ненадолго задумался.

– Примерно под сто тысяч. Долларов, разумеется. А после огранки они станут дороже еще раза в два.

– Нет, вы подумайте, квартира какая, – снова появилась в дверях полная свежих сил соседка. Отдохнула, видимо, выпила что-то бодрящее – и в бой. – Как тут все продумано и удобно. Живут же буржуи. Жиреют на народном добре. – В руках она держала лист бумаги.

– Зато о погоде и о здоровье всегда спросят, – ехидно откликнулся Русанов.

– А че не спросить-то? Язык не отвалится. Вот если б он спросил: что вам, мол, из Германии привезти, Анна Михайловна, чтобы здоровью вашему лучше бы стало. Нет! Никогда, ничего. На одних своих мышей деньги тратил. Ни жены, ни детей, ни пролетариату помочь. Никудышный человек, одно слово. Вот, подробный отчет написала.

– И о Бэтмене тоже?

– О ком? А, об этом, что в плаще? Ну конечно, мужик хоть куда. Толстый такой, красивый.

– Вы ж говорили – тощим и незаметным.

– Я, только когда писала, поняла. Он – мститель, Зорро. За наши смешные пенсии – пулю буржуям в затылок! Так что он не может быть тощий и незаметный. Увидела бы – расцеловала.

– Анна Михайловна, вы вводите следствие в заблуждение. То он у вас такой, то сякой, – возмутился Белавин.

– А вам-то что за дело? Вы же вообще в него не верите. Не видела я ничего и не знаю. Слепая я, минус шесть. Без очков была. – Анна Михайловна гордо вышла из комнаты.

– Сочувствую тебе, Белавин, – сказал Никита. – Ладно, нам пора. Хватит путаться под ногами.

– Там ребята уже закончили с бумагами из письменного стола. Глянь, если надо, – сказал Русанов.

Никита бегло просмотрел бумаги.

– Ничего интересного. Выписки, конспекты, причем даже не по драгоценным камням. Только пара каких-то счетов…

– Пришлешь официальный запрос от своей лавки нашему начальству. Вышлю тебе копии всех изъятых здесь документов.

– Спасибо, Саня. Ты ж понимаешь, теперь у меня и впрямь появился интимный интерес к делам этой компании.