Марпа и история Карма Кагью: «Жизнеописание Марпы-переводчика» в историческом контексте школы Кагью

Когда поучения завершились, Акарасидцхи приготовился уходить. Марпа поинтересовался:

— Куда ты сейчас собираешься?

— Я направляюсь через Тибет в паломничество в У-Тай Шань, что в Китае.

Марпа тутже подумал: «Теперь, когда этот ученый― пандит проедет через Тибет, наверное, меньше людей будет приходить ко мне за передачей «Гухья― самаджи».

Акарасидцхи же, обладавший очень высокой проницательностью, прочитал мысли Марпы. Ничего не сказав, он отбыл в Тибет.

Приехав в Каб Кунгганг, Акарасидцхи встретил там переводчика Нагцо, когда тот давал поучения по «Прадипа-удцьотане», сидя на крыше дома. Нагцо спросил путешественника:

— Кто ты, йогин? Куда направляешься?

— Я пандит из Индии. Иду в Китай, в У-Тай Шань.

Нагцо в ответ проворчал:

— Эти так называемые индийские пандиты только и слоняются вокруг в поисках золота, пачкая все своими босыми грязными ногами. Они смешны. А кстати, знаком ли ты с пандитом Акарасидцхи?

— Это я.

— О, в таком случае ты пришел не в поисках золота. Я слышал о тебе как о превосходном Учителе!

С этими словами Нагцо пригласил путника в дом и оказал ему всяческое гостеприимство, после чего попросил дать глубокие и обширные поучения по различным сутрам и тантрам, в частности — по «Гухья-самадже». Наставляя в этих поучениях, пандит, обладавший тонкой чувствительностью, вдруг понял: «Вот я прибыл в Тибет и обучаю Дхарме. Но в этой стране ни у кого, кроме этого переводчика, нет со мной кармической связи, необходимой для ученичества. Все сегодняшние жители Тибета, предрасположенные к Алмазному Пути, будут учениками Марпы-переводчика, который является воплощением Домби Херуки. Только Марпе под силу смирить их крутой нрав. Если я продолжу путь в Китай, моя жизнь будет в опасности. Мое предназначение — осуществлять деяния Будц в стране Удцияне», — и Акарасидцхи решил вернуться в Индию.

Нагцо же, получив драгоценные поучения, поднес Учителю в дар много золота и других вещей, необходимых для путешествия по Тибету, и сказал:

— Если ты собрался в Китай, тебе сначала придется пройти через Тибет. Я дам тебе сколько угодно проводников и слуг, чтобы они проводили тебя до Лхасы.

Акарасиддхи, принявший великое решение и помнивший первые слова Нагцо о пандитах, которые слоняются повсюду в поисках золота, отвечал:

— Я передумал и возвращаюсь в Индию, — и отказался принять какие-либо дары.

— Почему? — удивился Нагцо.

Пандит рассказал ему все, что постиг посредством своего проникновенного видения.

Нагцо ответил:

— Даже если ты возвращаешься в Индию, ты должен принять мое золото, чтобы я мог сделать благие накопления. — И со слезами на глазах он умолял монаха принять дары.

— Хорошо, — ответил тот. — Чтобы твои накопления осуществились, я приму немного золота. — И он взял одну меру, после чего откланялся.

Благодаря этой беседе с Акарасиддхи переводчик Нагцо пережил внутреннее видение и понял, что Мастер Марпа был великим Бодхисаттвой, пребывающим на высоких ступенях (бхуми) этого Пути. Сам же Акарасиддхи прибыл в Индию и, отыскав там Марпу, сообщил ему:

— Друг мой, я не сделал того, чего ты опасался. Как ты и желаешь, деятельность Будд по обучению тибетцев Дхарме будет твоей.

Марпа смущенно подумал: «Этот великий пандит прочитал мои мысли благодаря своему проникновенному видению. Я, правда, не нарушал никаких обещаний, так что стыдиться мне нечего. Но в целом нужно лучше осознавать, что происходит в моем уме. Нельзя допускать плохих мыслей».

Этими размышлениями он поделился с пандитом. Тот отвечал:

— Ладно, я просто шучу. Благодаря твоим добрым намерениям из прошлых жизней сейчас тебя всем сердцем принял твой Гуру. В будущем ты прославишь Учение на благо живых существ.

И Акарасидцхи отбыл в Уддияну. Марпа же продолжал перевод всех коренных текстов, комментариев и устных наставлений, полученных им от Учителей. Проявив большое терпение, он довел эту работу до конца.

Марпа возвращается в Тибет

Марпа завершил все дела, намереваясь принести пользу существам и Учению Просветленного. Удовлетворенный, он готовился снова вернуться в Тибет. Во время прощального обеда, устроенного им в честь Наропы, великий пандит положил ладонь на голову Марпы и спел следующую песнь:

В небе распустился цветок.

Сын бесплодной женщины едет верхом на лошади,

Помахивая хлыстом из черепашьего волоса.

Кинжалом из заячьих рогов

Он пронзает врага в пространстве подлинной природы, дхарматы.

Слепой видит, немой говорит,

Глухой слышит, калека бежит.

Солнце и Луна танцуют, дуя в трубы.

Маленький ребенок поворачивает колесо.

Затем Наропа сказал:

— Помимо этого, у меня есть поучения о переносе сознания, некоторые глубокие устные наставления Линии передачи шепотом и другие поучения. Тебе нужно обязательно прийти сюда еще раз.