Маршал Баграмян. «Мы много пережили в тиши после войны»

В каких условиях начинали работать все военкоматы Латвии, Литвы, Эстонии? Никакого учета военнообязанных не было. Немцы угнали многих мужчин призывного возраста в свой тыл. Кое-кто сознательно уничтожил свои документы. Но с помощью местных партийных и советских органов работа военкоматов налаживалась, обретала свое лицо. Военкоматы становились авторитетными органами местного военного управления. Рядом с опытными офицерами военкоматов получили хорошую практику этой специфической военной работы многие молодые сотрудники, офицеры, прибывшие из войск. Республиканскими военными комиссарами были назначены: Латвийской ССР — полковник В. А. Малаховский (позднее генерал-майор), Литовской ССР — генерал-майор А. Е. Смирнов, Эстонской ССР — полковник К. К. Кангер. Начальниками политотделов соответственно — полковник Л. Ю. Эйхман, полковник И. А. Белобородов, майор В. Я. Кин. Все они были опытными, имеющими за плечами солидный жизненный и боевой путь, закаленными офицерами. Вот почему военкоматы без раскачки вступали в работу сразу же по прибытии в пункты постоянной дислокации: организовывали учет граждан, подлежащих мобилизации, проводили их призыв на военную службу, отправляли призывников в запасные полки для последующего пополнения войск.

Надо обязательно напомнить: если для всех военнослужащих боевые действия закончились, то военкоматы работали буквально в боевой обстановке. В небольших городах, в сельских районах на них нападали бандиты и «зеленые братья», от рук которых погибло немало работников военных комиссариатов.

Но и в этой сложной ситуации генерал Баграмян со временем навел соответствующий порядок.

Приведу несколько суждений о работе командующего в более широком масштабе.

Кроме обычной повседневной жизни и деятельности войск и жителей, территория, на которой они существуют, в военном отношении рассматривается еще и как место возможных боевых действий.

Есть в военной терминологии, на мой взгляд, торжественное определение — театр военных действий. Это, увы, совсем не то, что возникает по ассоциации со словом «театр». На этом театре никто и ничего не играет, здесь воюют и умирают по-настоящему. Коротко, не по-научному, театр военных действий можно определить как территорию, на которой развертываются армии и ведутся бои и операции. Изучение этого театра — целая отрасль военной науки. Причем первоначально эта наука занималась географическими особенностями территории и их влиянием на ход боевых действий. Позднее к этому прибавились политические и экономические факторы. С появлением авиации стали изучать и воздушное пространство, а теперь ракеты заставляют уже учитывать и пространство космическое. Кто дал такое название этой отрасли военной науки, я не знаю. Но это действительно наука. Театры военных действий могут охватывать несколько государств, например африканский, ближневосточный или, со многими морями, — тихоокеанский ТВД.

Когда я учился в военной академии, в расписаниях лекции по этому предмету сокращенно писали три буквы — ТВД, отчего пропадала вся торжественность этих слов. Я не намереваюсь обрушить на читателей всю сложность науки о ТВД с ее разделами: народонаселением, природными условиями, промышленностью, дорогами, климатом, реками, естественными рубежами, температурами и уровнями осадков по временам года и тому подобным. Я просто хочу попросить читателей представить себе территорию, где развернулись события, которым посвящена эта часть моего повествования.

Будет наглядней и понятней, если вы при чтении последующих глав положите перед собой карту или ученический атлас и найдете на ней Прибалтику. Не надо быть полководцем, чтобы увидеть, какой удобный плацдарм для сосредоточения войск с целью нападения на Советский Союз. Здесь хорошо развитая сеть железных и шоссейных дорог, много аэродромов, оборудованные порты, готовые принимать войска с моря. Забегая вперед, выскажу в некоторой степени кощунственное предположение: если бы гитлеровцы, готовя нападение на СССР, сосредоточили ударные силы, которые они собрали на западной нашей границе, и нанесли бы главный удар с этого плацдарма (откуда Ленинград видно в бинокль, а до Москвы — рукой подать), через пару недель они взяли бы нашу столицу и двинулись бы к Сталинграду в первый же месяц войны, еще полные сил. И неизвестно, чем бы закончилась война, но несомненно пришлось бы нам вести оборонительные операции — Новосибирские, Челябинские, Иркутские и другие.

Это не произошло благодаря стратегической прозорливости Сталина. Чтобы о нем ни писали, как бы ни охаивали недоброжелатели, но именно Сталин, лишая немцев Прибалтийского плацдарма, предопределил исход войны!

Ну а если я этого коснулся, надо показать, как был осуществлен этот блестящий стратегический маневр.

Понимая значение Прибалтики в случае войны, Сталин еще при заключении «Советско-германского договора о ненападении» настоял на подписании «Секретного дополнительного протокола», в котором в первом пункте сказано: