Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942

Проведенная профилактическая работа в частях и соединениях К. С. И. Р. позволила снизить общий процент обмороженных до незначительной величины, особенно если сравнивать с немецкими войсками. Организация наших санитарных и соответствующих технических служб была на высоте, во многом благодаря неутомимому и опытному полковнику медицинской службы Франческо Кальдарола, опиравшемуся на маленький коллектив храбрых и добросовестных сотрудников. Они спасли многих раненных и обмороженных.

Лучше всего это доказывает точная статистическая картина количества небоевых потерь в первую зиму на русском фронте: в К. С. И. Р. с численным составом около 60 000 человек зимой 1941–1942 гг. наблюдалось всего 3614 обмороженных 1-й, 2-й и 3-й степени (6 % от общего состава). Из них 1635 человек вылечили на месте, и они возвратились в строй. Домой из-за обморожений отправили всего 1979 человек (3,3 % от общего состава). Если проанализировать цифры аналогичных потерь у союзников, можно с уверенностью сказать, что К. С. И. Р. добился самых лучших результатов и свел потери, характерные для того времени года, к минимуму.

В течение зимы следовало подумать о предстоящих операциях. Престиж нашей армии в первые месяцы Восточной кампании заслуженно возрос, поэтому терять его было нельзя.

С конца декабря от Верховного командования стали поступать различные директивы, вопросы и уточнения по текущей оперативной ситуации. Я никогда не преувеличивал значимость нашего участия в войне на русском фронте и считал, что не следует выходить за рамки одного армейского корпуса, действуя по принципу „не количества, а качества“. В первую очередь требовалось изменить организационную структуру К. С. И. Р. и снабдить его новыми видами вооружения. Кроме того, гарантированное успешное продолжение наступательных операций становилось невозможным без замены дивизий „Пасубио“ и „Торино“ на две новых дивизии, так как прошедшие бои сильно утомили и потрепали наши основные соединения, им требовался отдых в тылу, реорганизация и переоснащение.

Все свои предложения я объединил в одну концепцию и представил ее Верховному командованию:

а) реорганизовать 3-ю дивизию „Челере“ в моторизованную, заменить два кавалерийских полка вторым берсальерским полком, полк конной артиллерии заменить полком моторизованной артиллерии, усилить дивизию минометным батальоном и подразделением танков и самоходных орудий;

б) выделить для Армейского корпуса две дивизии для замены „Пасубио“ и „Торино“, а их, в свою очередь, преобразовать в моторизованные или горные, так как, очевидно, следующей целью станет Кавказ;

в) компенсировать потери в лошадях и мулах, чтобы создать вместо полков кавалерии и конной артиллерии горную боевую группу для более эффективного выполнения задач в условиях, характерных для южной России;

г) усилить войска армейского корпуса группой тяжелой артиллерии, подразделением танков и батальоном саперов;

д) заменить группу авиаразведки самолетов Са.311[79] на две эскадрильи B. R.20[80] и получить две эскадрильи МС.202[81];

е) компенсировать автотранспортные средства и другие материалы, вышедшие из строя в дивизиях.

Но Рим придерживался другой точки зрения и утвердил решение создать дополнительную армию на русском фронте»[82].

Вплотную столкнувшись с суровым северным климатом, итальянцы терпят непривычные для них лишения и олицетворяют явления природы. Видят в окружающих их просторах мистический ужас и дурные предчувствия. Благодушие и беззаботность, царившие в штабе корпуса и окружавших его службах, начали исчезать с наступлением холодной погоды. «Жара и пыль сменились холодом и снегом, – записывал Толлои. – Русские крестьянки уже не выбегают из домов в сарафанах, которые оставляют открытыми их пышные плечи, – они закутались в платки и надели валенки. Немцы не сидят в машинах, голые по пояс, с яркими спортивными козырьками на глазах, всегда готовые броситься в реку, встретившуюся на их пути, как это положено на „войне-прогулке“, а, скрючившись от холода, бегают в смешных наушниках. Гарибольди уже не думает о Сирии и не занимает свое время распределением наград, а растерянно призывает офицеров „сохранять веру“. Все старшие офицеры за несколько месяцев постарели на десять лет… Еще три месяца назад в Макеевке, полные здоровья и радужных надежд, они думали только о спокойной жизни и с любопытством и благодушием взирали на образ жизни русских и на немецкие жестокости».