Маршал Конев

Конечно, результаты этого спешного контрнаступления оставляли желать лучшего. Но и то хорошо, что противник был остановлен. И не только остановлен, но и был разгромлен левый фланг его огромной группировки, созданной для захвата Москвы. По тем временам это большая победа. И достигнуто это было с невероятными, нечеловеческими трудностями, которые испытывали войска фронта и он лично. Конев не знал, что на этот раз думал и говорил о нём Сталин, но на сердце было тревожно: дважды за такой короткий срок попадать в немилость к Верховному архиопасно. Живо вспомнился горестный эпизод, доверительно рассказанный ему генштабистом, когда в начале октября Сталин, недовольный положением дел на Западном фронте, снял Ивана Степановича с поста командующего, на который он был назначен всего лишь месяц назад, и хотел даже предать суду военного трибунала. Спас Жуков: став во главе Западного фронта, в который влился и Резервный, он назначил Конева своим заместителем, заявив Сталину, что репрессиями делу не поможешь: людей, имеющих боевой опыт, надо беречь. И вот теперь снова над ним сгущалась чёрная туча. Не зря же прилетел к нему на КП Василевский, взявший под контроль действия Калининского фронта. Это сделано, конечно же, по указанию Сталина. Да Василевский и не скрывал этого. Но, слава Богу, всё кончилось благополучно. Был освобождён Калинин, разгромлена 9-я армия противника и, таким образом, восстановлена прямая связь между Западным и Северо-Западным стратегическими направлениями, обеспечено взаимодействие всех трёх фронтов — Северо-Западного, Калининского и Западного. Это не только имело большое политическое значение, но и намного улучшило оперативное положение советских соединений, сражавшихся в Подмосковье: вскоре были освобождены Волоколамск и ряд других крупных населённых пунктов. В результате декабрьского контрнаступления Западного и Калининского фронтов была ликвидирована угроза захвата Москвы.

Забыть те дни командующий, естественно, не мог. К тому же на Калининском фронте он впервые применил глубокий охват войск противника с выходом ему во фланг и тыл. Там впервые своими глазами увидел, как панически боятся гитлеровцы окружения. Широко применяя эту форму боевых действий против советских войск, сами они как огня страшились ударов с флангов и тыла и, едва почувствовав угрозу западни, начинали лихорадочно искать пути к спасению.

Словом, освобождение Калинина — важный этап его полководческого становления. Конечно, и потом бывали неудачи, приходилось и отходить под ударами превосходящих сил противника, сосредоточенных на каком-то одном направлении: в этом уже не было ничего фатального, неизбежного…

После корсунь-шевченковской победы Иван Степанович успел провести Уманско-Ботошанскую операцию, в ходе которой войска 2-го Украинского фронта полностью разгромили 8-ю и частично 1-ю танковую армии противника, рассекли фронт группы «Юг», вышли к Кишинёву, освободили значительную территорию Правобережной Украины и Молдавии. На большее уже не хватало сил. Предстояло подтянуть тылы, пополнить армии людьми и снаряжением, перегруппироваться для нового удара по врагу. Но делать всё это будет уже кто-то другой. А ему, Коневу, надо хорошенько познакомиться с новыми людьми, с новой обстановкой и с новым противником. Манштейна он хорошо знал и мог в какой-то мере предвидеть его манёвры. Но Манштейна уже нет: за неудачи на фронте Гитлер отстранил его от командования группой армий «Юг» и перевёл в резерв. Группой армий «Северная Украина», противостоящей войскам 1-го Украинского фронта, теперь командует генерал Гарпе. Что это за личность, предстояло узнать. Познание особенностей оперативно-стратегического мышления сопротивного командующего, его сильных и слабых сторон Конев считал непременным условием, обеспечивавшим победу. Но изучить человека других убеждений и взглядов на военное искусство не так-то просто. Подумав об этом, Конев усмехнулся. Что же, в этом и состоит задача командующего, смысл его руководства войсками, предопределяющего победу над опытным противником. И он готов к новым сражениям.

— Посмотрим, кто кого, — сказал он вслух. Водитель обернулся и спросил:

— Что, товарищ маршал?

Конев, не привыкший ещё к своему новому высокому званию, махнул рукой:

— Не отвлекайся. Это я так. Мысли кое-какие одолевают. Давай быстрее.

— А-а, — протянул водитель и решительно нажал на газ.

…Командный пункт маршала Жукова был сработан надёжно и добротно. В его комплекс входил блиндаж командующего, помещение Военного совета, отсеки оперативной группы. Ступеньки круто вели вниз. Маленький коридор выводил в просторную комнату, где размещались телефонные аппараты и радиостанция. Неподалёку стоял стол с оперативными картами. Вдоль стен — подставки для вспомогательных карт и схем.