Читаем Маршал Конев полностью

После образования 4-го Украинского фронта Конев целиком занялся вопросами укрепления и расширения Сандомирского плацдарма, так как удерживать его оказалось намного сложнее, чем создавать. Главную роль в этом сыграла опять же необычность и нестандартность решения командующего фронтом. Уже в самом начале Львовско-Сандомирской операции Конев целую армию, а именно 5-ю гвардейскую генерала А. С. Жадова, оставил в резерве, хотя Генштаб предлагал отвести ей роль второго эшелона для наращивания силы удара. И действительно, в ходе боев необходимость ввести в сражение 5-ю гвардейскую армию возникала дважды. Первый раз для развития успеха на Львовском направлении, когда 60-я армия была занята уничтожением бродской группировки противника, и второй раз, когда в ходе боевых действий между нашими группировками, наступавшими на Рава-Русском и Львовском направлениях, образовался стокилометровый разрыв. Но оба раза, несмотря на то, что обстановка, казалось, требовала влить в наступающие войска новые силы, Конев воздерживался от ввода в бой армии генерала Жадова. И правильно сделал, так как в то время противник ещё не имел возможности перебрасывать силы из соседней группы армий «Южная Украина», а также свои стратегические резервы в полосу 1-го Украинского фронта. Если бы командующий использовал 5-ю гвардейскую армию раньше, то при борьбе за рубеж Вислы у него не оказалось бы свежих сил, необходимых для разрешения в нашу пользу создавшейся кризисной ситуации. 5-я гвардейская армия была введена в сражение в самый напряжённый момент, когда шла острая борьба за удержание и расширение Сандомирского плацдарма на Висле и отражение массированных танковых атак врага. Гитлеровцы не ожидали столь быстрого появления на плацдарме целой общевойсковой армии и не выдержали: отступили с большими потерями. Так Коневым было выиграно ещё одно сражение уже на самом плацдарме. Выиграно опять же благодаря нестандартному решению.

Из Кремля 31 августа 1944 года пришло следующее приятное сообщение:

«Маршалу Советского Союза

тов. Коневу И. С.

УВАЖАЕМЫЙ ИВАН СТЕПАНОВИЧ

За образцовое выполнение боевых заданий Верховного Главнокомандования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство Президиум Верховного Совета СССР Указом от 29 июля 1944 года присвоил Вам звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Посылаю Вам орден Ленина, медаль «Золотая Звезда», а также грамоту о присвоении звания Героя Советского Союза и крепко жму Вашу руку.

Председатель Президиума

Верховного Совета СССР

(М.Калинин)»

В этом акте, считал Иван Степанович, была дана высокая оценка действиям не только его, командующего, но и начальника штаба В. Соколовского, всех заместителей, командующих армиями и всех войск фронта. За высокое боевое мастерство и героизм более ста двадцати трёх тысяч солдат, сержантов, офицеров и генералов были отмечены правительственными наградами, а сто шестьдесят человек удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Командиры танковых бригад полковники В. Архипов и И. Якубовский были награждены второй медалью «Золотая Звезда», а лётчик-истребитель А. Покрышкин — третьей медалью «Золотая Звезда». Триста пятнадцать воинских частей и соединений удостоены правительственных наград, а двести тридцать семь — получили почётные наименования.

Большое число офицеров, сержантов и рядовых бойцов, проявивших на поле боя отвагу и мужество, были отмечены орденами и медалями. Вручая эти высокие награды, маршал Конев с гордостью говорил:

— Мы с вами находимся на только что отвоёванном у врага Зависленском плацдарме. Это значит, что войска Первого Украинского фронта с честью выполнили поставленную Верховным Главнокомандующим задачу: очистили от фашистских захватчиков наши исконно русские земли и восстановили государственную границу. Но под игом фашистских войск находятся наши братья поляки, чехи, словаки и другие народы Восточной Европы. Наш долг, идя навстречу их просьбам, преследовать раненого немецкого зверя и добить его в собственной берлоге! Это — наш интернациональный долг! Это — начало нашей великой освободительной войны против фашизма.

<p><strong>Часть вторая</strong></p><p><strong>ВЕЛИКАЯ ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ МИССИЯ</strong></p><p><strong>1</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное