Маршал Шапошников. Военный советник вождя

Третий вариант предусматривает случай, когда главный агрессор, используя территорию Финляндии, Эстонии и Латвии, направит свою агрессию против СССР. В этом случае Франция и Англия должны немедленно вступить в войну с агрессором или блоком агрессоров.

Польша, связанная договорами с Англией и Францией, должна обязательно выступить против Германии и пропустить наши войска, по договоренности правительств Англии и Франции с правительством Польши, через Виленский коридор и Галицию.

Выше было указано, что СССР развертывает 120 пехотных дивизий, 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, от 9 до 10 тыс. танков, от 5 до 5,5 тыс. самолетов. Франция и Англия должны в этом случае выставить 70 % от указанных только что сил СССР и начать немедленно активные действия против главного агрессора.

Действия англо-французского военно-морского флота должны проходить, как указано в первом варианте.

Польша должна выставить против Германии не менее 45 пехотных дивизий с соответствующей артиллерией, авиацией и танками.

Если бы в войну была втянута Румыния, то она обязана участвовать в ней всеми своими силами, и правительства Англии и Франции должны добиться согласия от правительства Румынии на пропуск наших сил через территорию Румынии.

Таковы общие соображения по совместным действиям вооруженных сил Англии, Франции и СССР, одобренные военной миссией СССР.

(Общие оживленные переговоры всех членов английской и французской военных миссий.)

Адм. Драке. Мы благодарим маршала и начальника Генерального штаба за ясное и точное изложение плана, которое он только что сделал.

Судя по всему, англичане и французы остались удовлетворены переговорами с представителями руководства СССР. Возможно, военные специалисты этих двух стран не догадывались о замыслах своих руководителей. Однако Сталин твердо проводил свой внеш-

298

неполитический курс. Для Советского Союза, продолжавшего быстро наращивать свою экономическую и военную мощь, важно было как можно дольше сохранять мир, сдерживать агрессивные устремления фашистов в Европе и Азии. На восточном направлении нам была обеспечена поддержка Китая и Монголии. На западном — у нас не было союзников, а противостояли два блока: фашистских и капиталистических государств.

Испанская война, в которой СССР встал на сторону законного правительства, избранного демократическим путем, показала: страну социализма и коммунистическое движение одинаково враждебно воспринимают оба этих блока. Разница лишь в том, что фашисты более агрессивны. Следовательно, сдерживать надо именно их. Это можно сделать только в надежном военно-политическом единстве с Англией, Францией, Польшей и их союзниками. Однако первые две державы выжидали, хитрили, вели двойную игру. Тем временем Германия продвигалась на восток. Теперь она «подкрепилась» индустриальной Чехословакией. Способна ли Польша остановить их? Нет. Во всем очевидно преимущество Германии. Преодолеет ли Польша свою традиционную неприязнь к России, сохранившуюся с царского времени? Вряд ли.

Для советского руководства подобная неопределенность была очень опасной. Это отразилось, в частности, в эмоциональном выступлении К.Е. Ворошилова на переговорах военных миссий, когда 17 августа он сказал: «Предугадать намерения Германии и ее руководителей весьма трудно, свидетельством чему может служить хотя бы следующий факт: три дня тому назад уважаемый адмирал Драке сообщил нам о том, что Германия отмобилизовала 2 млн человек и собирается выступить 15 августа.

Адм. Драке. Нет, нет. (Далее он уточняет: после 15 августа.)

Маршал К.Е. Ворошилов. Я в этом (прогнозе) ничего плохого не вижу, и я с Вами тогда был согласен. Это могло случиться, но этого не случилось. Ни г-н адмирал, ни гг. маршалы и генералы, здесь присутствующие, ни все наше совещание в целом, к сожалению, не может сколько-нибудь точно предугадать события, потому что субъектами, организующими эти события, являются люди, которые неплохо понимают значение внезапности и неожиданных действий.

Если суждено начаться большой европейской войне, а это почти бесспорно, то она возникнет и внезапно, и в пределах и размерах, трудно предугадываемых».

В то время, когда британская делегация затягивала переговоры с представителями советского правительства, не имея полномочий

заключить союзническое соглашение, руководитель внешнеполитической службы Германии А. Розенберг имел откровенный разговор с влиятельным сотрудником министерства авиации Великобритании бароном У. Роппом. В отчете о ней фюреру Розенберг писал 16 августа 1939 года: