Маршал Шапошников. Военный советник вождя

«Барон де Ропп сказал мне, что он и его друзья, детально и на протяжении нескольких лет изучавшие Германию и национал-социалистское движение, не верят, чтобы Германия, даже одержав победу на Востоке, помышляла разгромить Англию или Францию. Напротив, он знает, что фюрер и наше движение всегда уважали Британскую империю как целое. Он и его друзья не могут также представить себе, чтобы мы хотели захватить какие-нибудь британские доминионы, что я подтвердил как позицию, которой национал-социалистское движение придерживалось до сих пор.

Возможен вариант, когда Германия быстро покончит с Польшей, и хотя к этому времени война будет объявлена, она в этот период обеими сторонами будет вестись как оборонительная, т.е. артиллерия и другие оборонительные средства возьмут на себя защиту границ, что же касается воздушных бомбардировок незащищенных городов, которые вызвали бы неистребимое чувство ненависти, то они совершаться не будут. На случай быстрого завершения германо-польского конфликта при этих условиях еще имелась бы возможность быстро ликвидировать войну, поскольку из-за государства, которое практически уже перестало бы существовать в своем первоначальном виде, ни Британская империя, ни Германия не поставили бы на карту свое собственное существование. <...>

Де Ропп подчеркнул в конце беседы, что сам он совершенно точно знает, что Германия, укрепившись на Востоке, за что особенно настойчиво выступают как раз его друзья, так как в этом они не только не видят никакого вреда для будущего Англии, но даже усматривают положительный момент, вовсе не думает выступить затем против Британской империи».

Гитлер поступил именно так, как предлагал У. Ропп, идеи которого, как говорится, «витали в воздухе», что понимал, безусловно, Сталин. Отношение советского руководства к союзу с Англией и Францией тем не менее было серьезным. Это отметил в своей телеграмме от 17 августа глава французской военной миссии Ж. Ду-менк в военное министерство Франции:

«4) Нет сомнения в том, что СССР желает заключить военный пакт и что он не хочет, чтобы мы представили ему какой-либо

300

документ, не имеющий конкретного значения; маршал Ворошилов утверждал, что все эти вопросы о помощи, тылах, коммуникациях и т.п. могут быть обсуждены без каких-либо трудностей, как только вопрос, который они называют “кардинальным вопросом”, будет разрешен.

5) Атмосфера всегда была очень сердечной, а советский прием — превосходным».

Наконец, приведем фрагмент беседы на переговорах Ворошилова и Думенка:

«Ворошилов. Вопрос о военном сотрудничестве с французами у нас стоит уже в течение ряда лет, но так и не получил своего разрешения. В прошлом году, когда Чехословакия гибла, мы ожидали сигнала от Франции, наши войска были наготове, но так и не дождались.

Думенк. Наши войска также были готовы.

Ворошилов. В чем же тогда дело? У нас не только войска были готовы, но и правительство, вся страна, весь народ — все хотели оказать помощь Чехословакии, выполнить свои договорные обязательства.

Думенк. Если бы маршал был в это время во Франции, он увидел бы, что все было готово для того, чтобы сражаться.

После этих событий в Европе, если нужно создавать фронт мира, то его нужно создавать сейчас. Повторяю, что я в Вашем распоряжении и готов работать, когда Вы хотите, как Вы хотите и методами весьма конкретными.

Ворошилов. Если бы английская и французская миссии прибыли со всеми конкретными и ясными предложениями, я убежден, что за какие-нибудь 5—6 дней можно было бы закончить всю работу и подписать военную конвенцию.

Думенк. Я думаю, что сейчас нам понадобится 3—4 дня, чтобы подписать военную конвенцию. Положение достаточное ясное. То изложение, которое было сделано Шапошниковым, является прекрасной базой для выработки конвенции. Со своей стороны я готов подписать основные предложения, сделанные Шапошниковым».

Неудивительно, что переговоры не привели к конструктивным решениям, направленным на сдерживание фашистской агрессии. Когда это стало окончательно ясно, Ворошилов не без раздражения сделал вывод:

— Мы на бесполезную работу не можем тратить время. Когда будет внесена полная ясность и будут получены все ответы, тогда будем работать.

301

Сказано это было 22 августа 1939 года. А на следующий день в Москву прилетел Риббентроп, и уже в два часа ночи был подписан Германо-Советский договор о ненападении на Шлет, известный как Пакт Молотова—Риббентропа. Есть свидетельства о радости Гитлера по этому поводу. Судя по фотографиям, которые были сделаны в Кремле, Сталин тоже был доволен. Кто же из двух вождей оказался в выигрыше?

СОЮЗ С ГИТЛЕРОМ ИЛИ ПРОТИВ НЕГО?

1939 год оказался чрезмерно щедр на события. По словам Сталина, началась новая империалистическая война, отягощенная кризисными явлениями в крупных капиталистических державах. Германия, Италия и Япония перевели свою промышленность на военный лад, растрачивая валютные ресурсы. Золотые запасы трех этих стран в сумме были меньше, чем у Швейцарии или Бельгии.