Маршал Сталина. Красный блицкриг «попаданца»

— Даже если и так, — произнес скрипучим голосом старик, — мы все равно контролируем ситуацию. Советы столкнутся с Европой. Порушат промышленность друг другу. А мы продолжим обрастать жирком и подгребать потихоньку экономические рычаги под себя. Когда эти театралы сообразят, что к чему, то окажутся в той же ситуации, что и немцы в Семидневной войне.

— И не говорите, — с усмешкой произнес хозяин кабинета. — В конце концов, эти пролетарии с тремя классами образования нам не противник, даже если каким-либо чудом получат в свои руки ресурсы, позволяющие им попытаться бороться с нами.

В то же время.

Москва. Кремль.

— Что там случилось?

— К Лазарю пришла жена на работу под конец рабочего дня. Навестить. Соответственно, он вызвал персональный автомобиль и собирался ехать вместе с ней домой, но в последний момент ему пришлось задержаться на неопределенное время. Поэтому он попросил водителя отвезти жену домой и возвращаться. Когда авто отъехало на пятьдесят метров — прогремел взрыв. Нина погибла вместе с водителем. Ведем расследование.

— Кого подозреваешь?

— Свои. Но официальная версия — иностранные шпионы. Слишком многим Лазарь уже перешел дорогу. Вот и решили устранить.

— Клим?

— Вряд ли. Он хоть и горячий, но осторожный. Так подставляться не станет. Думаю, тут кто-то из «кавалерийского лобби». Ведь Лазарь их совершенно затер. А овеянная славой Красная конница воспринимает это болезненно. Сами подумайте — вчера были героями, а сегодня вспомогательные войска. Обидно. Среди них давно Лазаря кроют почем зря. Думаю, попытались устранить.

— Кто знает об итогах покушения?

— Я, оперативная группа и часть медицинского персонала.

— Возьми со всех подписку о неразглашении и не распространяйся о результатах. А в передовицу дадим новость о том, что сегодня в Москве произошло покушение на геройского маршала. Без подробностей и результатов, но в таком ключе, чтобы первые мысли были о гибели Лазаря. И посмотрим, кто и как будет суетиться. И с Тухачевским поговори, чтобы никому не рассказывал о произошедшем событии и пару дней не гулял в парке.

ГЛАВА 10

25 марта 1939 года. Московская область.

Село Волынское. Ближняя дача Сталина.

— Таким образом, — подводил итог доклада Молотов, — предложение президента Чехословакии поставить вне закона своих политических противников и их сторонников действует нам на руку. По предварительным оценкам, в этот список попадает более трех тысяч командиров, около ста тысяч солдат и младших командиров, а также порядка полумиллиона рабочих с чехословацких заводов. Само собой, не считая членов их семей. И мы можем всем им предложить политическое убежище и гражданство.

— Но ведь мы проиграли Чехословакию? — перебил Молотова Сталин.

— И да, и нет. С одной стороны, мы выполнили свой долг и сохранили лицо на международной арене, заработав немалый авторитет. Провели через современную войну армейский корпус и многих талантливых командиров, переведенных в этот корпус специально, получив бесценный опыт боевых действий, подтвердивший правильность концепции реконструкции и модернизации армии, предлагаемую Тухачевским. С другой стороны, захват власти в Чехословакии правыми капитулянтами означает фактическую сдачу этого государства немцам. Правда, не сразу. После «польского инцидента» немцы будут виться вокруг Чехословакии, но не сунутся туда без нашего согласия до тех пор, пока не смогут разгромить Польшу и Францию. А мы им согласия на оккупацию чехов не дадим. Так что, раньше, чем в конце 1940 — начале 1941 года они не решатся на новую военную или политическую операцию по захвату Чехословакии. Для них теперь очень важна позиция Москвы. Провалившись в целом в Чехословакии и понеся серьезные потери, Вермахт без РККА не сможет справиться в разумные сроки с Польшей. Мы нужны им, ведь Лондон никогда не поддержит сдачу Польши. Он, напротив, был бы просто счастлив, если поляки с немцами подружились и пошли войной на нас. Но желание Лондона и желания Берлина теперь не сходятся. Гитлер после инцидента с «интербригадами» не успокоится, пока не отомстит полякам. И месть эта будет ужасной. Но самостоятельно он это сделать не сможет — ему нужны мы. Да и потом, во время предполагаемой французской операции ему потребуется нейтралитет Москвы.

— И мы Берлину предоставим эти услуги? Может быть, подыграть Лондону?