Маршал Сталина. Красный блицкриг «попаданца»

— Они попытались, но полное господство в воздухе советской авиации загнало их обратно на север в шхеры. Причем не просто так, а с ощутимыми повреждениями. Они получили по несколько попаданий легкими бомбами. В общем — вывели из игры финские линкоры по ходу дела. Причем, что любопытно, Советы быстро их обнаружили и уже следующим утром выход из шхер, куда они забились, оказался плотно заминирован. А через пару часов через местного жителя на линкоры передали короткую записку: «Сидите тихо, и вас никто не тронет».

— И что, сидели? — с усмешкой спросил лорд Иден.

— А куда деваться? Над этой акваторией через пару часов был установлен постоянный надзор силами авиации. Личный состав попытался на лодках попробовать снять якорные мины, но буквально через полчаса после начала работ туда залетела пара истребителей, которые посекли из крупнокалиберных пулеметов все четыре лодки. А экипажам кораблей чуть позже на парашютах сбросили контейнеры с продовольствием и медикаментами. На ближайший берег.

— Грустно… — задумчиво произнес лорд Иден. — Мне казалось, что финны более серьезные моряки.

— Когда они подошли к столице тринадцатого числа, в воздухе буквально кишели советские самолеты, а на побережье шел бой. В общем — они поняли, что это конец. Ведь далеко не все финны хотели, как их президент, войны с Советами. А тут не только поражение, но и полностью безысходная ситуация. Максимум что они могут сделать — направить корабли на минную банку, либо открыть кингстоны. Но места там мелководные, и Советы корабли все равно поднимут и отремонтируют. Бессмысленно это получалось. Да и русские им альтернативу показали.

— А что Хельсинки? Держится?

— Когда я улетал в Лондон, русские контролировали порт, в котором уже были протралены проходы и разгружались транспорты с линейной пехотой. Вся береговая оборона порта и прилегающей акватории была либо захвачена, либо уничтожена. И, как я понимаю, готовился штурм. Сами посудите — в аэропорту Малми было сосредоточено уже свыше пяти тысяч солдат и офицеров. Даже несколько танков по воздуху доставили и артиллерию.

— Значит, все скоро закончится, — грустно произнес лорд Иден. — Есть шансы спасти финское правительство?

— Никаких. Вся акватория Ботнического и Финского заливов контролируется советскими кораблями, как и воздух. Максимум, что мы можем — помочь им также героически погибнуть, как полякам, рискнувшим-таки улететь…

Спустя четыре дня в газете «Таймс» вышла статья о том, что 18 июня 1940 года правительство Финляндии сдалось, объявив о перемирии и прекращении огня.

ГЛАВА 6

20 июня 1940 года. Московская область.

Ближняя дача Сталина.

— …и поэтому Франция остановила свое отступление, а Германия просто не желает продолжать войну?

— Да, — кивнул Слуцкий. — По нашим сведениям, правительство Франции сбежало в Великобританию, а с оставшимся во главе материковых сил генералом Петеном ведутся негласные переговоры о мире.

— А как к этому относятся англичане?

— Ругаются, называют французов предателями. Впрочем, взаимно. И даже более того. Петен открыто выступил с обвинениями как официальное лицо, в то время как в Великобритании ограничиваются газетной шумихой и не дают никаких комментариев в министерстве иностранных дел.

— И при этом сами немцы молчат, ожидая развития ситуации?

— Конечно. Хотя достоверно известно, что Петен ведет постоянные консультации с Рейхом, Италией и Испанией. Очень непросто клубок завязывается. Но больше всего меня смущает то, что посредниками в переговорах являются американцы. Тоже неявно. Однако их след отчетливо прослеживается. По предварительным сведениям, они это все и инициировали.

— Американцы?

— Именно. Это меня настораживает особенно в свете того, что наши разведгруппы в США стали замечать определенные странности в поведении Федерального бюро расследования и Управления стратегических служб.

— Что вы хотите этим сказать?

— У меня есть все основания считать, что руководство США ведет наших разведчиков и позволяет им брать те технологии, которые считают нужными. Однако, как только мы приближаемся к военно-морской отрасли, то сразу натыкаемся на очень аккуратное и грамотное противодействие. Фактически — на стену. Насколько всеобъемлющ провал, сказать сложно, но я не могу гарантировать ничего.

— Предательство? — встревоженно спросил Берия.

— Не думаю. Ведь люди не самые опытные. Боюсь, что некоторые агенты просто засыпались на мелочах или еще как выдали себя.

— И что вы хотите предпринять?

— У нас там есть несколько изолированных разведгрупп, которые вообще никак не участвовали в старых проектах. Связь с ними поддерживаем через частные объявления в газетах. Так что, я думаю, мы можем на них вполне положиться и задействовать в программе «Раскол».[65]

— И что дальше?

— Начнем потихоньку заменять агентуру. Опыт есть. Ну и, само собой, многократно снизить активность. Тем более что большинство интересующих нас программ мы уже смогли реализовать. И промышленный шпионаж не столь актуален.

— А что с Петеном? Какие ваши предположения?