Маршалы Сталина

В июне 1946 г. Кулик был уволен в запас, а через полгода был арестован по обвинению в антисоветской деятельности. Под стражу были заключены также Гордов и Рыбальченко. Судебного процесса пришлось ждать три с половиной года, до августа 1950 г. Арестованных генералов помещали в карцер, им угрожали, их избивали, вынуждая признаться в преступлениях, которых они не совершали.

Суд долго ждали, но прошел он очень скоротечно, за два дня 24—25 августа 1950 г. Бывший маршал из последних сил пытался отвести вздорные обвинения в террористических намерениях и изменнических планах, настаивая, что все его разговоры были не более чем раздраженной «болтовней». Ни один из подсудимых свою вину в совершении преступлений не признал. От Кулика судьи услышали твердое: «Мои показания, данные на предварительном следствии… являются ложными и полученными от меня незаконными методами следствия, от которых я полностью отказываюсь».

Тем не менее все трое подсудимых были признаны виновными. Военная коллегия приговорила их к расстрелу, и в тот же день приговор был приведен в исполнение. Согласно справке Главной военной прокуратуры казненные были похоронены в Куйбышеве.

После XX съезда КПСС Г.И. Кулик в числе многих других военачальников, испытавших тяжелую сталинскую длань, был реабилитирован.

Г.К. Жуков: «ПОЛКОВОДЕЦ НЕ ДОЛЖЕН БОЯТЬСЯ РИСКА»

Как-то солдаты, познакомившись с водителем Г.К. Жукова, попросили его поинтересоваться у маршала, скоро ли победа? Шофер, дожидаясь команды на выезд, так и эдак прикидывал, когда лучше спросить, как точнее сформулировать свой вопрос. Но только он при появлении начальства набрал в легкие воздух, как маршал, устало устроившись на сиденье, произнес:

— Когда же она закончится, эта война?..

И в самом деле, наверное, не у одного автора есть ощущение, что война для маршала Жукова длилась гораздо дольше, чем для других ее участников. Ощущение несколько странное, ибо полыхала Великая Отечественная, казалось бы, для всех одинаково — 1418 дней и ночей. Но это если измерять сутками. А если событиями? Не потому ли и возникает это ощущение, что Жуков имел прямое отношение буквально ко всему, хоть сколько-нибудь значительному на той войне.

Он появился на свет в самом центре России и представлял ее самое многочисленное сословие — крестьян. Адрес его малой родины — деревня Стрелковка Калужской губернии. На всю жизнь Георгий Константинович сохранил чисто крестьянскую основательность и умение стойко встречать любые испытания судьбы.

Службу начал в императорской армии рядовым, а на фронт попал младшим унтер-офицером драгунского Новгородского полка. О боевых качествах, проявленных в Первую мировую войну, говорят полученные молодым драгуном два Георгиевских креста. В Красную Армию он вступил добровольно в октябре 1918 г. Красноармеец, командир взвода, эскадрона — так, в общем-то, неспешно шел Георгий по ступенькам служебной лестницы в годы Гражданской войны, но поднимался основательно, все время наращивая боевой опыт. Много воевал, в 1919 г. на Южном фронте получил тяжелое ранение. За один из удачных боев против участников Антоновского восстания на Тамбовщине в 1921 г. удостоился ордена Красного Знамени.

В июле 1923 г., то есть в неполные 27 лет, Жуков стал командиром полка в 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Вывел часть в передовые. В 1930 г. в этой же дивизии он стал командиром бригады. 30-е годы стали временем бурного роста Жукова как всесторонне подготовленного военачальника с ярко выраженной индивидуальностью.

Вот как аттестовал подчиненного командир дивизии К.К. Рокоссовский: «Сильной воли. Решительный. Обладает богатой инициативой и умело применяет ее на деле. Дисциплинирован. Требователен и в своих требованиях настойчив. По характеру немного суховат и недостаточно чуток. Обладает значительной долей упрямства. Болезненно самолюбив. В военном отношении подготовлен хорошо. Имеет большой практический командирский опыт. Военное дело любит и постоянно совершенствуется. Заметно наличие способностей к дальнейшему росту. Авторитетен»^{95}.

Уже в 1931 г. Жукова как отличного командира-методиста перевели в Москву помощником инспектора кавалерии РККА. А через два года по личному ходатайству командующего Белорусским военным округом И.П. Уборевича он был поставлен во главе 4-й кавалерийской дивизии. Отстававшее соединение вывел в передовые, получив высшую и довольно редкую в то время государственную награду — орден Ленина. Служебный рост Георгия Константиновича продолжился: он стал командиром кавалерийского корпуса, заместителем командующего БВО по кавалерии.