Маршрут Оккама

Хорошо, что на свете еще есть мужчины, которые берут деньги за хорошо выполненную работу, подумала я, и хорошо, что я знаю, где взять таких мужчин. А лучше всего - что этой информации нет у моей проклятой КОМАНДЫ!

- Ни пуха ни пера, Феликс!

- К черту!

Он первым положил трубку.

Если за мной ведут наблюдение так же, как я сама - за Древлянским и Костомаровым, то уже знают: разбираться я отправила любовника-оболтуса и его приятеля. И уже вздохнули с облегчением, потому что такой десант - в первую очередь и главным образом прореха в кошельке. В моем.

Я же себя самой умной не считаю. Если я догадалась нанять девочку-хакера и залезть в транспортные Сети, то же самое могут проделать и Горохов, и Музалевский...

Вот пускай и ищут по всему Протасову красивого блондина в дорогих тряпках ростом метр восемьдесят семь, с громким голосом и широкими жестами!

И пусть обращают поменьше внимания на двух деловитых мужичков, спешащих по улице с простыми спортивными сумками. Мужички неприметные, обоим за тридцать, оба коротко стрижены, у обоих - совершенно пустые лица, глаз по такому лицу скользит беспрепятственно и ни на чем не застревает.

Мужички эти с первого дня основания банка служат у меня в охране. Пару раз в странной ситуации я их брала телохранителями. И позавчера обоих отпустила в честно заработанный отпуск. Если кто не верит - парни взяли билеты и вместе с семьями укатили в южном направлении.

И ни одного из них не зовут Феликсом...

Просто пару лет назад фишка у нас была такая: если я звоню и требую Феликса, значит, бросить все дела и прибыть туда, где я с телефоном нахожусь. Мало ли что! Сейчас же, исходя из того, что мои разговоры, возможно, прослушиваются, Феликс и пригодился!

А как ребят зовут на самом деле - извините, коммерческая тайна.

1754 год

- А ты уверен, что корабли из Марселя приходят в Санкт-Петербург? спросил Феликс. - Конечно, он ближе, чем Рига, но приходят ли они в Ригу - тоже большой вопрос.

- Поплывем с пересадками. Была бы под рукой карта...

Витька взял прутик и стал рисовать по пыли контуры Европы.

- Каттегат и Скагеррак... - мечтательно произнес он. - Не могу спокойно слышать эти названия, сразу Летучий Голландец мерещится.

- Это где-то возле Дании, - вспомнил Феликс.

- Была бы Машка...

Феликс похлопал товарища по плечу.

- Ну, была бы. Мы, может, вообще палубными пассажирами поплывем, или в трюме, нам крысы пальцы обгрызать будут, потом еще неизвестно, насколько в Марселе застрянем, в трущобах. Ты обязательно хочешь протащить Машку через все это?

- Я хочу знать, что с ней.

- Если бы она попала сюда - нам бы про нее по рации сказали.

- Про Вовчика же не сказали.

Это был серьезный довод. Тело бывшего бармена, возможно, лежало в том самом лесу, куда вынесло и Витьку Костомарова, и Александра Фоменко, и Феликса, и непонятно откуда взявшийся спецназ через яйцевидное пятно белого тумана. Во всяком случае, Феликс на него не наткнулся, спецназ если и наткнулся - то помалкивал. Но Вовчик Костомарову - никто, а Машка - невеста. Они могли ловить его на эту удочку. Если не ловили - то, может, Машке повезло и она осталась на Семеновских болотах...

- Может, все-таки попробуем выдернуть Фоменко?

- Нечем.

Витька с Феликсом увязались за богомольцами. Те шли попарно, бормоча молитвы, и если переговариваться очень тихо - никто не поймет, что разговор совершенно не божественного свойства.

Богомольцы направлялись к Питеру, и туда же ехали на телегах крепкие мужики - город вовсю строился. Замешавшись в дорожную толпу, Витька и Феликс чувствовали себя в сравнительной безопасности. Беспокоились они, правда, насчет спецназовского интеллекта - осознают ли ребята, куда их занесло, и догадываются ли, насколько опасно устраивать стрельбу в людном месте?

В полдень все разбрелись по обе стороны обочины, сели подальше от пыли обедать. Феликс, покидая сарай, не взял с собой никаких припасов, у Витьки их и подавно не было. Но в карманах синего мундира завалялись деньги, медные полушки и копейки, чеканенные еще при царице Анне Иоанновне.

- Пойду, возьму на копейку хлеба и луковицу, - сказал Феликс. - Ты там с графьями в фараон дулся, а я с простыми мужичками говорить выучился.

Витька остался стеречь мешок. Он растянулся на траве, сунув мешок под голову, и удивился тому, что голова лежит на плоской и жесткой поверхности. Это был не сложенный лифчик, это было что-то совсем другое... Витька сквозь мешковину ощупал предмет величиной с прилично изданную книгу и крепко задумался.

Увидев подходящего Феликса, он отложил мешок и сел по-турецки.

- Вот это и будет наше пропитание до самого Питера, - сказал Феликс, показывая добычу. - Главное теперь - не мельтешить.

- Ну так выбрось рацию, - посоветовал Витька.

- Рация пригодится.

Они разрезали большую луковицу и съели ее вприкуску к двум толстым ломтям плохо пропеченного ржаного хлеба. Потом Феликс лег отдохнуть и уставился в небо бездумными глазами. Витька сидел рядом, мысленно обращаясь к товарищу.