Марсианин

В это время, распотрошённый вдоль и поперек портфель профессора, валялся посреди тёмной аллеи и тихий ветер медленно гнал вдоль неё рассыпанные листы исписанные убористым почерком.

Утром следующего дня Юрий и Эля тщетно ждали Мирослава в политехе. Его отсутствие удивило всех сослуживцев, но никто не придал этому большого значения — всё могло случиться в эти морозные дни. Мог человек просто поломать ногу и оказаться в гипсе, мог и просто простудиться и заболеть.

Звонки домой ничего не дали — никто не брал трубку. Это было ещё более странным.

Не пришёл он в политех и на следующий день. Но уже на следующий день всех оглушила новость: профессор Беленький Мирослав Фёдорович, умер в больнице, не приходя в сознание. Причина смерти — ножевое ранение в спину. Сообщил эту новость пришедший в политех следователь. К тому времени, убийц уже изловили. Ими оказались банальные местные наркоманы, ищущие денег на покупку очередной дозы.

Помогла же их поймать случайная старушка, заметившая, как именно в то самое время, из подворотни выскользнула тройка молодых людей приметной наружности. Уже по этим приметам, тех трёх очень быстро изловили, а уж «расколоть» их вообще не составило труда. У всех троих была ярко выраженная «ломка». Чем следователи и воспользовались.

Дело было закрыто. Тем самым, Эля и Юрий избегли опасного для всей группы внимания следователей к ним. Вполне возможно могло всплыть то, что их паспорта не слишком уж и реальные.

Как минимум, то, что они в городе недавно, и прибыли неизвестно откуда с неизвестными целями, могло доставить им кучу хлопот со стороны «правоохранительных органов», любящих «доставать» тех, кто явно не принадлежит крупным криминальным структурам и чьё происхождение достаточно тёмно, чтобы дать возможность назадавать кучу неудобных вопросов и раскрутить на взятку.

Тем не менее, так как всё равно надо было выяснить не передавал ли Мирослав кому-либо свои записи они волей-неволей вынуждены были снова явиться в политех.

— А, это вы… — Семён Викторович Вайсман, краем глаза заметив и опознав давешних посетителей снова отвернулся к окну.

— Проходите, — мёртвым голосом выдавил он из себя. По всему было видно, что ему до сих пор больно за потерю друга.

— Вы за решением? — тем же мёртвым голосом спросил Вайсман.

— А Мирослав Фёдорович его вам не передавал? — после некоторого молчания с надеждой в голосе осторожно спросила Эля.

— Нет! — вдруг резко ответил Семён Викторович.

— К сожалению нет… — уже мягче, и с извиняющимися нотками в голосе добавил он.

Чернов тут же опустил голову. Было видно, что на это решение, которым его обнадёжил Беленький, он поставил всё. Теперь же у него пропала последняя надежда. Тяжело опустившись на стоящий рядом стул он опёрся локтями на стол и охватил голову руками. Видя его тяжёлое состояние Эля подошла к нему и мягко положила руку на плечо.

Семён Викторович резко обернулся и с болью во взоре посмотрел на пару молодых людей.

— А… к чёрту! — выпалил он, решительно прошёл к двери и запер её. После также решительно прошёл к сейфу, отпер его и достал початую бутылку коньяку. В мгновение ока появились и три рюмки.

— За упокой души великого человека, ребята! — сказал он разлив по рюмкам коричневатую пахучую жидкость. После также решительно опрокинул в себя свою.

Юрий и Эля нерешительно взяли свои рюмки и медленно выпили. Эля, несколько непривычная к такой крепости напиткам чуть не закашлялась.

Вайсман рухнул в кресло, стоящее напротив и с болью в голосе спросил ни к кому не обращаясь.

— Вот зачем, зачем им понадобилось нападать на Него?! Ведь его зарплаты им бы и на один визит в кабак бы не хватило! Зачем? Ведь мы и так нищие. А тут…

Вопрос был риторическим и отвечать было нечего. Мразь, отбросы общества, уничтожили ради грошей может быть последнюю надежду у восьмерых человек, и лишили науку великого учёного. Если была бы возможность его отсюда вытащить, то возможно там, в новом для себя мире он бы горы своротил. Как наверняка ворочает его двойник, работая в одном из крупных родных институтов, или просто преподавая студентам то, к чему пришёл сам и к чему пришла современная наука.

Некоторое время сидели молча. Вайсман сосредоточенно жевал дольку лимона и, казалось, колебался сделать или не сделать что-то. Наконец, придя к каким-то своим выводам, он решительно поднялся на ноги, прошёл к тому же самому сейфу и вынул оттуда несколько листов. Быстро просмотрел, отделил от них несколько, а остальные взял с собой.

— Вот, — Семён Викторович, бросил на стол пачку листов, — он это написал в тот самый вечер. Может вы из этого что-то выжмете. Хотя я сомневаюсь. И сам вам помочь не могу. Я не настолько талантлив как Он.

Юрий пододвинул к себе листы. Было сразу видно, что это не оригинал, а фрагменты, скопированные на ксероксе.

— Я из них убрал фрагменты, что личные. Это вам не нужно. Но остальное… берите, решайте. Может, пригодится.

Юрий подавленно кивнул и протянул листы Эле, которая, также молча и аккуратно, упаковала их в свою сумочку.

— На тех листах… он расколол и вашу проблему и вас, ребята.