Марсианин

Естественно, что и Мирослав, и Семён Викторович не обращали ни на общее действо, ни на самого «докладчика» ни грамма внимания — они увлечённо резались в шахматы на миниатюрной пластмассовой доске, которую всегда для подобных случаев таскал с собой Семён Викторович. Завкафедрой заметил этот «непорядок», но так как работники были очень ценные, и на них держалась большая часть работы факультета благосклонно не стал обращать на это внимание. Главное для него было протащить через Учёный совет детку очередного «спонсора» — а там уже хоть трава не расти. За голоса Мирослава и Семёна он был спокоен — эти всегда голосовали «как надо», прекрасно осознавая факт, что, как метко выразился декан: «в воровские времена — живут по воровским законам». Надо было получить очередной «транш» от очередного же «спонсора» для продления жизни факультета. А для этого в нынешние воровские времена все средства были хороши.

Наибольшую тревогу вызывала старая, помнящая ещё девочкой сталинские времена мадам — доктор физматнаук. Та всегда была непреклонна и на дух не переносила ни пустых диссертаций, ни пустых диссертантов (пустых в интеллектуальном и научном смысле), ни откровенно воровские методы, которыми декан старался на свой страх и риск пополнять бюджет факультета. Вот с её-то стороны и надо было ждать большого скандала. А эти, за шахматами… — эти «философы» были достаточно циничны, чтобы не обращать внимание на пустышек, приносящих деньги. Эти, в отличие отказывающейся по морально-этическим соображениям престарелой доктора наук признавать методы добычи денег за пределами морали, просто скрепя сердце соглашались на это. Соглашались, лишь бы продлить ещё на год-два жизнь важного и очень нужного для будущего страны, факультета. Им вполне хватало тех немногочисленных ныне студентов, кто ещё фанател по физике и тем её разделам, что так необходимы для нормального развития любой страны, претендующей на статус державы, а не сырьевого придатка и холуя развитых стран.

Дикость, конечно, но со стороны государства, интересы которого эти фанатики-учёные отстаивали, сыпались одни неприятности, а не финансирование. Декану уже не раз приходилось отбивать атаки бюрократии, покушающейся на закрытие факультета и «экономию государственных средств». Вполне естественно, что бюрократы эту «экономию» намеревались положить в собственный карман. Хоть и экономии той хватило бы им от силы на год, а то и меньше.

Мадам, сохраняла каменное выражение лица до конца доклада и к началу прений всё больше и больше распалялась. Это было видно по её жёсткому выражению лица и стального цвета глазам, которых некогда так сильно боялись нерадивые студенты.

У остальных присутствующих было что-как: у кого скука на лице, кто вообще читал газету, аспирант-стажёр же вообще разбирал отксеренные листы свежих статей по своей специальности.

Этот-то тоже никогда не станет торгашом. И если снова будет у нас в стране наука, возможно окончит свою карьеру где-то в районе звания академика — перспективный парень.

Вот кому же откровенно было на всё окружающее начхать — так это Мирославу и Семёну. Юмор и оптимизм эту парочку учёных никогда не покидали. Они даже на студенческой скамье часто поступали также — уединялись на дальней скамье и особо скучные лекции проводили за партией в шахматы (естественно так, чтобы профессор не заметил). Окончили они свою текущую партию, к собственной же их обоюдной досаде, гораздо раньше конца доклада псевдосоискателя. Новую заводить было уже поздновато — могло затянуться, а бросать партию недоигранной было для них очень жалко.

Поэтому, они также как и ранее в студенческие годы, чтобы не мешать остальным и «не палиться», стали просто переписываться на бумаге. Благо что Мирослав был левшой и писать на листе бумаги лежащим от него слева, ему не представляло труда. Так как дураки, стремящиеся «на халяву» получить научные степени и их фальшивые «труды», для обоих были сугубо неинтересны, то оба углубились в «переписку».

Мирослав:«Ты будешь смеяться, Сёма, но по моим решениям, эти молодые и борзые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО решают проблему межзвёздных перелётов! И не только».

Семён:«Ну нихренассе! Ну-ка поподробнее!»

Мирослав:«Понимаешь, Сёма, их уравнения, выводят на, так называемые „вероятностные линии“. Если им удастся построить установку (а она, кажись, у них уже есть!) то они при нужной настройке получат возможность создавать в определённой области пространства такие параметры, что перенесут объект в ту точку, которая может отстоять от изначальной на сколько угодно большое расстояние. Правда есть и другое решение, и я, честно говоря, не до конца понял, зачем оно им тут понадобилось. А они ищут, как раз именно второе».

Семён:«Звёзды?! Ты уверен, что звёзды? Ведь если что-то можно перенести куда-то, то это необязательно звездолёт, ведь и атомная бомба сгодится».