Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики

– Подди, дорогая, ты всего лишь девочка, и в твоей голове полно чепухи. Сенатор сделает именно то, что я от него потребую.

– А вот и нет! Если вы убьете Кларка…

– Помолчи, дорогая. Помолчи и позволь мне все объяснить – или мне придется влепить тебе пару пощечин, чтобы ты замолчала. Подди, я вовсе не собираюсь убивать твоего брата…

– Но вы же сказали…

– Замолчи! Этот абориген, который увел твоего брата, не понял и половины из того, что я сказала. Он понимает лишь несколько слов на торговом орто, на целую фразу у него мозгов не хватит. То, что я ему приказала, пойдет только на пользу твоему брату… когда я верну его, он будет ползать на брюхе и умолять дядю сделать все, что я от него хочу. – Она ласково улыбнулась. – Теперь поговорим о той чепухе, которая у тебя в голове. Тебя, по-видимому, учили, что патриотизм или другая подобная глупость может быть сильнее собственных интересов человека. Поверь мне, я ни секунды не думаю, что такой старый прожженный политикан, как твой дядя, придает какое-то значение подобным глупым абстракциям. Его волнует совсем другое: если он сделает то, что я хочу, – это будет политическим самоубийством. Но он все-таки сделает. Ведь так, сенатор?

– Мадам, – отозвался дядя Том с легким пренебрежением, – я не вижу смысла с вами препираться.

– Я тоже. И мы не будем этого делать. А пока я объясняю Подди, что к чему, вам придется послушать. Так вот, милочка, твой дядя – сильный и упорный человек, он не может просто так угробить свою политическую репутацию. Чтобы заставить его танцевать под мою музыку, нужно дергать за определенные ниточки. Я уверена, что ты – одна из главных ниточек.

– Я вам никакая не ниточка!

– Хочешь пощечину? Или предпочитаешь кляп? Ты мне нравишься, дорогая, и не заставляй меня применять грубую силу. Так вот, ниточка – именно ты, а не твой братец. Конечно, твой дядя делает вид, что любит вас обоих одинаково, – подарки на Рождество и ко дню рождения и все такое прочее, – но ведь совершенно очевидно, что твоего брата никто не любит, рискну предположить, даже его собственная мать. А вот тебя сенатор на самом деле любит, и намного сильнее, чем хочет показывать. Так что твоего брата обрабатывают лишь для того, чтобы сенатор понял, каково будет тебе на месте Кларка, если он не будет хорошим мальчиком и не отыграет свою роль так, как я ему скажу. Кстати, ничего с твоим братцем не случится, разве что оглохнет. – Она задумчиво посмотрела на дядю Тома. – Я еще не решила, сенатор, какой из методов сработает на вас лучше. Вы, конечно же, согласитесь сотрудничать с нами, но мне хотелось бы, чтобы вы не забыли об этом. Политики хорошо умеют забывать то, что обещали. Не стоит ли послать с вами Кларка, чтобы вы лучше помнили. Или лучше оставить его здесь и работать с ним каждый день понемногу… на глазах у Подди? Чтобы она ясно видела, что будет с нею, если в Луна-Сити вы начнете выкидывать фортели. Как вы полагаете, сэр?

– Мадам, этот вопрос не имеет смысла.

– Отчего же, сенатор?

– Оттого, что без обоих детей – целых и невредимых – я не полечу в Луна-Сити.

Миссис Грю фыркнула:

– Оставьте браваду для предвыборной кампании, сенатор. Мы об этом поговорим позже. А сейчас, – она посмотрела на старинную брошь с часами, приколотую к ее могучему бюсту, – пора прекратить этот грохот, пока у меня голова не разболелась. Тем более что ваш племянник, сенатор, надо думать, его уже не слышит. Разве что костями.

Она встала и вышла из комнаты, передвигаясь с удивительной ловкостью и грацией для женщины ее возраста и веса.

Внезапно грохот прекратился. Это было так неожиданно, что я подпрыгнула бы, если бы могла шевелиться. Дядя Том повернулся ко мне.

– Ах, Подди, Подди, – мягко проговорил он.

– Дядя Том, – ответила я, – не вздумай уступать этой гадине!

– Подди, – сказал он, – я просто не могу уступить ей, Подди. Ни на йоту. Ты понимаешь?

– Ясно, понимаю! Но почему бы тебе не притвориться? Наобещай ей что угодно, выберись отсюда и вытащи Кларка, как она предложила, а потом вы сможете вызволить и меня. Я продержусь, честное слово.

Он вдруг стал ужасно старым.

– Подди… Подди, милая… Я очень боюсь… что это конец. Будь храброй, дорогая.

– Ой. Честно говоря, у меня в этом мало опыта. Но я попробую. – Я, конечно, боялась, но не по-настоящему, разве можно испугаться, если рядом дядя Том, пусть даже он пальцем шевельнуть не может. – Дядя Том, а что ей от тебя надо? Она что, фанатичка какая-нибудь?

Мне ответил веселый утробный смех миссис Грю.