Марсианская роза

Директор торжественно кивнул, словно этим своим кивком он обязался блюсти закон омерты. Был когда-то такой закон у сицилийской мафии — молчать и не выдавать братство, даже если тебе угрожает смерть. И подписку о неразглашении он дал с достоинством рыцаря, посвященного в тайны масонства. В ручке у него были обычные черные чернила, и я помахал листочком с подпиской в воздухе, чтобы чернила высохли, и только потом спрятал его в свою папку. Получилось очень уж многозначительное предупреждение, хотя за свою практику я ни разу не сталкивался со случаем, чтобы за нарушение такой подписки кого-то привлекли к уголовной ответственности. Впрочем, случаев, когда подписку нарушали и начинали болтать, показывая свою осведомленность и причастность, я тоже не знал.

К патриархальному быту быстро привыкаешь: не надо особо торопиться, кумушки на скамеечках уже со мной хором здороваться начали, даже милиционеры, инстинктивно почувствовав во мне какое-то начальство, честь отдавать стали. Я вдруг подумал, что к старости хорошо бы жить вот в таком городке, где тебя все знают, где вместо замков двери закрывают на щеколду и вставляют в проем щепочку, чтобы случайные посетители знали, что тебя дома нет. Бродить по улицам, где крикливые гусаки лениво купаются в дорожной пыли, где детвора самозабвенно купается в лужах вместе с довольно хрюкающими свиньями, ощущать себя в мире, где нет врагов и завистников, где на дни рождения и поминки собираются целыми улицами, даже кровь для марсиан сдают в одни и те же дни, чтобы потом посидеть за бутылкой восстанавливающего эритроциты кагора.

Незаметно наступил вечер.

— Ты со мной едешь? — спросил я Веру.

Женщина засмеялась.

— Думаешь, я тебя одного отпущу? Конечно же я поеду! А вдруг ты раздумаешь? Можешь раздумать, честно скажи?

— Завтра ехать, — предупредил я.

— Ну, расскажи, расскажи про марсиан, — требовала она.

«Ничего я тебе не расскажу, — вдруг подумал я. — И потом, когда ты узнаешь, что стала женой старшего уполномоченного отдела „В“ Управления федеральной службы безопасности по Лбовской области, ты будешь знать только это. Ты станешь ждать, когда твой муж вернется с „поля“, и будешь приставать к нему с бесполезными расспросами, постепенно смиряясь с тем, что никогда не узнаешь правды. И эта тайна, что так будоражит тебя сейчас, постепенно уйдет в небытие, и только иногда будет меня будить посредине ночи и заставлять вновь и вновь думать о том, правильно ли я все посчитал, или все-таки в чем-то ошибся».

Мы лежали рядом, и я смотрел в бесхитростно выбеленный потолок, думая о том, как странно и непонятно устроена наша жизнь. Одиннадцати марсианам пришлось расстаться с жизнью, чтобы мы встретились и вдруг поняли, что не можем жить друг без друга. И еще надо было родиться двум балбесам, благодаря глупости которых наша встреча вообще стала возможной. Но, наверное, так уж устроена жизнь, ошибки одних людей обусловливают встречи других, и с этим ничего невозможно поделать, ведь никто не может перевернуть и сделать иным мир, который живет невероятными случайностями.

— Слушай, Гурский, — сказала женщина, тепло дышащая мне в плечо, — и что мы с тобой станем рожать доноров? Это ведь так противно!

— Спи, — сказал я, обнимая ее за мягкие податливые плечи, поцеловал в висок, дурея от щекочущего прикосновения ее волос, а вскоре уже сам падал в черную бездну сна, твердо уверенный в том, что наши дети никогда не будут донорами, еще при моей жизни они станут свободными людьми, что бы там о свободе ни говорили.

Глава пятнадцатая

Как всегда после командировки, коридоры родного управления показались мне незнакомыми. Только встречающиеся люди, что приветливо здоровались со мной, говорили о том, что я вернулся в родные пенаты. У кого-то в кабинете играл радиоприемник. Пела Оксана Путанич. Слова песни были идиотскими, поэтому легко запоминались, и от них было трудно отвязаться:

Из глубин Вселенной ты пришел
И мою артерию нашел.
Я тебя ни капли не боюсь,
Я с тобою кровью поделюсь.

— А, Валя, привет! — встретил меня знакомый оперативник из отдела «С». — Что-то давно тебя видно не было. Где пропадал?

— В деревне, — сказал я. — Изучал взаимосвязь человека, марсианина и свиньи.

— А что, есть такая связь? — глаза у знакомого слегка округлились.

— Одно уяснил твердо, — сказал я. — Аппетиты у них практически одинаковые, а метаболизм различий вообще не имеет. Доказано на практике.

— Это хорошо, — весело улыбаясь, сказал знакомый. — Это ты меня успокоил.

— А ты чего такой радостный? — поинтересовался я.

— Вчера на Столыпинке кустарную мастерскую прикрыли, — похвастался оперативник. — Они там огнеметы «Шершень» изготовляли по документации завода «Баррикады». Семьдесят три штуки изъяли! А боеприпасы до сих пор считают!