Марсианская роза

Я вышел из здания управления, прошелся по скверу, посидел на скамейке, уныло прикидывая, что я скажу Вере. Не хотелось мне в командировку, впервые в жизни не хотелось. У меня и дома были теперь дела. Где-то далеко, на Семеновке, слышался унылый крик марсианина. «Улла! Улла!» — взывал марсианин к далекой и невидимой планете. Откуда-то тянуло голубым горьковатым дымком.

Будто осень была и журавли на юг улетали.

Царицын,

11 мая — 12 июня 2006 года

Бесы марсианских пустынь

Глава первая

1. ВЕРНОН ГУСТИЦКИ, ЛЕЙТЕНАНТ, ВЫПУСКНИК АКАДЕМИИ ЗВЕЗДНОЙ ПОЛИЦИИ

Марс…

Пока он выглядел красноватой горошиной, повисшей над лентой Астероидного пояса. До него была еще неделя лета, планетолет заканчивал торможение и маневрирование, ставящее целью прийти к планете в наиболее удобном для посадки положении. Чуть ниже желтого кружка Солнца высвечивалась яркая звезда — Земля. Что и говорить, трехмесячный полет изрядно всем надоел. Попробуйте три месяца провести в замкнутом пространстве, занимаясь одним и тем же делом, а точнее бездельем, общаться с одними и теми же людьми, сидеть на паршивой и стандартной корабельной кухне, но главное — доставала невесомость. Это только в фантастических романах астронавты ловко плавают в невесомости и, едва шевеля пальцами, направляют свой полет. В действительности невесомость угнетает, к ней привыкаешь не сразу, можно только посочувствовать тем первым космонавтам, которые летали на орбитальных станциях по году и более. После полета всем нам предстояло проходить карантин, чтобы адаптироваться к притяжению Марса, пусть даже оно меньше, чем на Земле. Опять карантин, опять все те же уже порядком надоевшие в полете рожи. Вольно было фантастам сочинять рассказы о космических путешествиях!

А главное, в полете нечего делать. Журналы, имевшиеся на борту «Пилигрима», я изучил от корки до корки в первый же месяц. Включая порнографические, оставшиеся от какого-то озабоченного итальянца, летевшего предыдущим рейсом. Потом пришлось читать «Цену пустоты» Ирвинга Стронга. Книга была на испанском языке, а я его знаю слабо, поэтому получилась неплохая практика. Особых знаний мне чтение не прибавило, но в целом пошло на пользу — увеличил свой словарный запас, а с помощью арсолога Хургеса, летевшего на Марс в четвертый раз, закрепил произношение.

Марс, конечно, уже не тот, как в конце двадцать первого века, за последние годы на нем построили шесть поселений, и теперь на Марсе обитает колония общей численностью почти двадцать тысяч человек. Накладно для любой страны мира, но вполне по силам объединенному человечеству, от имени которого выступает ЮНЕСКО. Программа освоения Марса утверждена этой организацией ООН, и это внушает надежду, что положение на Земле после вооруженных конфликтов с арабским миром все-таки поправится. По крайней мере, ООН играет все возрастающую роль в предотвращении военных конфликтов, а ведь совсем еще недавно казалось, что организация себя изжила и не может противостоять двум гегемонам современности — США и Китаю, которые друг к другу относились с нескрываемой враждебностью. Хорошо, что в последнее время заметный рывок в развитии сделала Россия, теперь и с ней приходилось считаться, а Россия довольно удачно лавировала между основными политическими противниками, набирая очки в ООН и в арабском мире, где нередко выступала в роли посредника, замиряющего конфликтующие силы. Знаете, наверное, я плохой патриот, если говорю такие слова, но мне ужасно надоели террористические акты против моей родной страны. К тому же я из Флориды, моя семья проживала там несколько поколений, пока мы не подверглись той печально знаменитой бактериологической атаке «Воинов Аллаха». Нас эвакуировали, а Майами теперь закрыт для заселения на пятьдесят лет, и неизвестно, что в действительности будет, когда этот срок пройдет.

Меня зовут Вернон Густицки, я американец в пятом поколении, мои предки приехали в Штаты из России в конце ХХ века. Ну, сами помните, что тогда происходило — буржуазная революция в России, безработица, талонная система, кризис валюты, когда даже нищие зачастую носили в карманах миллионы. А мой предок был неплохим математиком. Хорошие математики нужны любому развитому обществу, но в России все тогда рушилось, и специалисты такого уровня тогдашнему правительству были просто не нужны. Вот предок и эмигрировал. Надо сказать, что в Штатах он пришелся ко двору. Участвовал в разработке нескольких программ НАСА, да и мой отец, которому передались математические способности предка, тоже немало поработал на правительство.