Марсианские истории

Последний раз глотнув воды, она направилась к холму. Вдруг она почувствовала неясное опасение. Что это было? Она могла поклясться, что видела какое-то движение в тени под деревом не очень далеко. Долгие мгновения она не двигалась, затаив дыхание. Ее глаза оставались прикованными к густым теням под деревом, уши прислушивались к каждому шороху ночи. Низкий рев раздался со стороны холма, на котором был спрятан ее самолет… Она узнала его — роковой голос охотящегося бенса. Огромный хищник находился прямо на ее пути. А по близости скрывалось другое существо, чье движение она заметила. Кем оно было? Ее больше всего угнетала неизвестность. Если бы она знала, какое именно животное скрывалось здесь, половина опасности миновала бы. Она быстро обдумывала положение в поисках выхода.

Вновь со стороны холма донеслось рычание, но на этот раз ближе. Немедленно донеслось ответное рычание из долины — за нею, затем отдаленное уже справа от нее и дважды слева Она взглядом отыскала ближайшее дерево. Медленно, не отрывая своего взгляда от тени под деревом, где она заметила движение, девушка двинулась к свисавшим ветвям, которые могли представить для нее убежище в случае необходимости. При первом ее движении низкий рев донесся с того места, за которым она следила, и она услышала шум от движения большого тела. Одновременно животное прыгнуло в свет луны, хвост был выпрямлен, маленькие уши прижаты к голове, пасть полная острых и сильных зубов, раскрыта в поисках добычи, десять ног несли его быстрыми прыжками, а из горла хищника раздавался грозный рев, парализующий жертву.

Это был бенс — огромный гривастый лев Барсума. Тара Гелиум увидела его приближение и бросилась к ближайшему дереву, но бенс понял ее намерение, удвоив свою скорость. Его рев разбудил эхо на холмах и в долине. На самом деле это были ответные крики других бенсов, и девушка поняла, что судьба забросила ее в страну, где водится множество этих свирепых тварей.

Скорость чудовищного бенса была невероятной, и счастье девушки было в том, что она не выходила на открытые места. Иначе ее шансы на спасение были бы ничтожны: она едва успела вскарабкаться на ветки, как преследователь мощным ударом лапы сорвал листву с нижних ветвей дерева. Только соединение удачи и проворства спасло ее. Толстая ветвь обломилась под тяжестью хищника, но он был так близок, что успел оцарапать ее своими когтями, прежде чем она взобралась на верхние ветви.

Сбитый с толку бенс выразил свой гнев и разочарование в серии ужасных криков, заставлявших дрожать землю. В ответ раздалось рычание, рев и крики других бенсов, шедших со всех направлений. Другие чудовища спешили сюда в надежде разделить с ним добычу. Первый зверь повернулся к остальным, окружившим дерево, а девушка, съежившаяся на развилке, смотрела вниз на длинных рыжих чудовищ, круживших вокруг дерева, на котором она сидела. Теперь она удивлялась, как ей удалось пройти ночью через долину и не столкнуться ни с одним зверем. Задумалась она и над тем, как ей вернуться к самолету. Она знала, что больше не осмелится двигаться ночью, и опасалась, что днем столкнется с еще большими трудностями. Она видела теперь, что добывать пищу и воду будет гораздо труднее, чем она надеялась: ночью путь ей преграждают свирепые бенсы, а днем то же самое будут делать жители странных крепостей. Оставалось единственное решение как-нибудь добраться до самолета и отдаться на волю ветра, который может перенести ее в другие земли. Но как вернуться к самолету? Бенсы, казалось, не оставляли надежды схватить ее, и даже если они скроются из вида сейчас, рискнет ли она слезть с дерева? Сна сомневалась в этом.

Положение ее казалось безнадежным. Оно и на самом деле было безнадежным.

IV. В плену

Когда Турия, быстрый ночной гонщик, взошла вновь, сцена изменилась. Как по волшебству появились новые виды на фоне природы. Впечатление было такое, будто зритель перенесся с одной планеты на другую. Это было древнее и всегда новое чувство и чудо марсианских ночей, удивительное даже для марсиан — две луны, сверкающие в небе и догоняющие одна другую. Изменяющиеся и перекрещивающиеся тени изменили вид холмов. Далекий Хлорус постоянный, чудесный: малоподвижный, лил свой свет на планету внизу. Турия, большой и сверкающий шар, неслась по своду черно-синего неба так низко, что, казалось, слегка касается вершин холмов — великолепный спектакль, очаровавший девушку, как он очаровывал ее всегда.

— О, Турия, безумная богиня неба! — пробормотала Тара Гелиум. — Холмы проходили перед тобой чередой со склоненными вершинами, деревья окружают тебя почтительными кругами, травы склоняют свои сплетенные арки — все в легком, волшебном и бесшумном движении, когда проходит Турия.

Девушка вздохнула и вновь посмотрела на суровую действительность внизу. В отвратительных бенсах не было волшебства. Тот, который первым погнался за ней, голодно глядел на нее. Большинство остальных ушли прочь в поисках другой добычи, но несколько остались, надеясь погрузить свои зубы в мягкое тело жертвы.