Марсианские хроники. Полное издание

– Начнем с того, – воскликнула она во всеуслышание, не обращаясь ни к кому конкретно, – что Марс вовсе не такая уж земля обетованная, как нас уверяли! Моя комната смахивает на тюремную камеру, а плавательный бассейн никуда не годится. К тому же много ли найдется грибовидных и скелетообразных вдовушек, изъявляющих желание поплавать? И, наконец, весь этот пансионат насквозь пропах тушеной капустой и кедами!

Она отворила парадную дверь и хлопнула ею не без раздражения.

Ее изумляли старушки, собравшиеся в зале, который напоминал карнавальный зеркальный лабиринт, где непрерывно сталкиваешься с самим собой – то же мучнистое личико, цыплячьи ручонки и бренчащие браслеты. Перед ней проплывала вереница ее же собственных отражений. Она протянула руку, но оказалось, что это не зеркало, а дама с тряскими пальцами, которая промолвила:

– Мы ждем мистера Тиркеля. Ш-ш-ш!

– Ах! – прошелестели все собравшиеся.

Бархатный занавес раздвинулся.

Возник невообразимо безмятежный мистер Тиркель. Взглядом египетских глаз он охватил всех присутствующих. И все же его внешность позволяла заподозрить, что он сейчас воскликнет «Всем приветик!», и лохматые собачонки примутся перепрыгивать через его ноги, спину и сквозь сомкнутые обручем руки. После чего он спляшет в компании своей живности, улыбаясь ослепительным зубным рядом, наподобие фортепьянных клавиш, и упорхнет со сцены на невидимых крыльях.

Потаенные мысли миссис Беллоуз, ею всегда подавляемые, подсказывали ей, что сейчас дешевый китайский гонг возвестит о явлении мистера Тиркеля. Его большущие водянистые глаза были до того неестественны, что одна старушенция легкомысленно заявила, что видела перед ними завесу из мошкары, точь-в-точь как над бадьей с летней дождевой водой. А миссис Беллоуз уловила запашок театрального нафталина и пар из ярмарочного парового органа – каллиопы, источаемый его тщательно отутюженным костюмом.

Но с тем же неистовым рационализмом, с каким она встречала все прежние разочарования в своей неустроенной жизни, она, отринув все подозрения, прошептала:

– На этот раз все по-настоящему! На этот раз все получится. Разве у нас нет ракеты?

Мистер Тиркель отвесил поклон и внезапно расплылся в улыбке комедийной маски. Пожилые дамы присмотрелись к его кадыку и почуяли неладное.

Не успел он раскрыть рот, как миссис Беллоуз приметила, что он, взвешивая каждое слово, смазывает его маслом, обеспечивая ему плавное скольжение. Ее сердечко сжалось в кулачок, и она заскрежетала своими фарфоровыми зубками.

– Друзья, – молвил мистер Тиркель, и стало слышно, как сердца всего благородного собрания сковало холодом.

– Нет! – вскрикнула миссис Беллоуз раньше времени.

Она слышала, как на нее стремительно накатывают недобрые вести, как угрожают огромные черные колеса и истошно воет гудок, а она, беспомощная, привязана к рельсам.

– Ожидается небольшая задержка, – объявил мистер Тиркель.

В следующий миг мистер Тиркель мог бы воскликнуть, либо испытывал соблазн воскликнуть, в духе менестрелей:

– Дамы, оставайтесь на своих местах!

Ибо дамы повскакали с кресел и со всех сторон надвигались на него, сотрясаясь от негодования.

– Совсем крохотная задержка. – Мистер Тиркель всплеснул руками, поглаживая воздух.

– На сколько?

– Всего на неделю.

– На неделю!

– Да. Вы ведь можете провести в пансионате еще семь дней? Что вам небольшая задержка, в конечном счете? Вы же ждали всю жизнь. Всего несколько дней.

«За двадцать долларов в сутки», – мрачно подумала миссис Беллоуз.

– В чем дело? – вопрошала одна из женщин.

– Юридическая заминка, – ответил мистер Тиркель.

– У нас есть ракета?

– М-м-да.

– Я тут торчу целый месяц – все ожидаю, – сказала одна пожилая дама. – Задержки, задержки!

– Да, именно, – подхватили все.

– Дамы, дамы, – бормотал мистер Тиркель, лучезарно улыбаясь.

– Предъявите ракету!

Это уже миссис Беллоуз пошла в наступление в одиночку, потрясая кулачком, словно игрушечным молоточком.

Мистер Тиркель посмотрел в глаза пожилой дамы, как миссионер в окружении людоедов-альбиносов.

– Знаете ли, сейчас… – промямлил он.

– Сейчас же! – вскричала миссис Беллоуз.

– Я опасаюсь… – начал было он.

– Это я опасаюсь! – отрезала она. – Поэтому мы хотим увидеть корабль!

– Нет, нет, миссис… – Он щелкнул пальцами, чтобы вспомнить ее имя.

– Беллоуз! – рявкнула она.

Она являла собой небольшое вместилище, но теперь все, что накипело у нее на душе за долгие годы, вырывалось струями пара сквозь тончайшие поры. Ее щеки раскалились. С протяжным стоном заводского гудка миссис Беллоуз выбежала вперед и вцепилась в мистера Тиркеля чуть ли не зубами, как шпиц, сбрендивший от летней жары. Она ни за что бы не выпустила его, пока он живой. Ее примеру последовали остальные дамы. Они запрыгали и загалдели, словно обитатели собачьего приюта, напавшие на своего дрессировщика, того самого, кто их поглаживал, к кому они ластились, повизгивая от удовольствия еще час назад, а теперь окружили его, хватая за рукава, и от его египетской невозмутимости не осталось ни следа.