Марсианский обелиск

Тягачи не предназначены для поездок на дальние расстояния. Большие, медлительные и неповоротливые, эти роботизированные вездеходы на гусеничном ходу, были созданы для того, чтобы перетаскивать оборудование с посадочной площадки к будущему куполу, строительство которого обычно начиналось — и в идеале заканчивалось — задолго до прибытия поселенцев. Скорость такой машины равна максимум пятнадцати километрам в час, а значит, даже с поправкой на задержку сигнала, ещё можно успеть послать ИИ на стройке новые инструкции.

Сорвавшись с места, Сюзанна споро зашагала дальше, а потом ещё и поднажала.

* * *

Натаниэль Санчез уже её ждал, прихрамывающей походкой расхаживая по веранде. Его шикарный электромобиль, аномалия из другой эры, стоял на гравийной подъездной дорожке к её коттеджу. Восьмидесятипятилетний Нейт был тощим, как жердь, но благодаря пальто с электрическим подогревом, не мёрз даже на кусачем ветру.

Сюзанна нетерпеливо помахала ему рукой:

— Знаешь, ты бы мог и не мёрзнуть на крыльце. Я надеялась, ты зашёл сам и уже варишь к моему приходу кофе.

Он галантно распахнул дверь, памятуя о хороших манерах, которые ему привила мать восемь десятилетий назад — одна из многочисленных черт, за которые Сюзанна его обожала. Ещё одной была верность своему слову. Хотя в проекте «Марсианский обелиск» Нейту принадлежало всё — оборудование на Марсе, банковские счета, этот дом, где Сюзанна собиралась дожить свой век — он всегда твёрдо придерживался давнего обещания, никогда не вмешиваться в её работу.

— Мне так и не удалось найти кого-то, кто был бы связан с «Красным оазисом», — сообщил он глухим и дрожащим от старости голосом. — Вероятно, всю группу обеспечения распустили.

Сюзанна опустилась в старое кресло без подлокотников, которое держала у двери, и принялась стягивать ботинки.

— Права на «Красный оазис» уже выставлены на продажу?

— Нет. — Упершись для равновесия в дверь, он осторожно выскользнул из сабо. — В таком случае я бы их просто купил.

— Вдруг их приобрели неофициально?

Он подал ей руку, помогая подняться.

— Я отрядил людей. Скоро всё выяснится.

В одних носках Сюзанна прошлёпала по древесине твёрдых пород и коврикам ручной работы в гостиной, но на пороге марсианской комнаты нерешительно оглянулась на Нейта:

— Есть ли хоть слабый шанс, что кто-то из колонистов «Красного оазиса» всё-таки уцелел?

Тягачи были роботизированными машинами, но их конструкция позволяла создать в кабине давление, удобное человеку, и ресурса системы жизнеобеспечения хватило бы на много дней для двоих.

Протянув из-за её спины руку, Нат распахнул дверь. Его усталое лицо, помрачнев, искривилось в гримасе.

— Учитывая отсутствие какой-либо заметной активности и полное радиомолчание на протяжении девяти месяцев? Вряд ли. Никого, Сюзанна, в этом тягаче нет. Да и зачем посещать обелиск, тем более, не сообщая нам о своём прибытии? Когда мои сотрудники выяснят, кто отдаёт вездеходу приказы, мы его развернём. А пока делай, что должна, и приглядывай за оборудованием.

Нат интересовался Марсианским обелиском всегда, но с течением времени, после того, как многие другие начинания потерпели крах, этот проект стал для него более личным. Он начал видеть в нём способ себя увековечить, а в себе — кого-то вроде Озимандии[1], чьи деяния обречены на забвение, хоть памятник им не падёт перед натиском пустынных песков ни при его жизни, ни в будущем.

* * *

— Сюзанна, я что-нибудь могу для вас сделать? — спросил он семнадцать лет назад.

Давний поклонник её архитектурного таланта, Нат пришёл к ней вскоре после того, как обратился в руины её знаковый проект — Праздничные башни в Лос-Анджелесе, два стеклянных небоскрёба, соединённых изящными галереями. В одном здании было восемьдесят четыре этажа, во втором — сто четыре. Во время Голливудского землетрясения обе башни выдержали толчки, согласно расчётам, и никто внутри не пострадал, хотя многое вокруг обрушилось, но затем последовали пожары, которых они не пережили.

— Расскажите, Сюзанна, о своих мечтах. Над чем бы ещё вам хотелось поработать?

Натаниель родился с серебряной ложечкой во рту и за первую половину жизни ещё больше приумножил семейное состояние. Он никогда не входил в число богатейших людей мира, но всё равно мог позволить себе экстравагантные причуды.

Просьба Сюзанны показалась ему бредовой.

— Купите мне права на колонию «Будущность».

— На Марсе? — Судя по тону, Нат принял это за шутку.

— На Марсе, — развеяла она все сомнения.

«Будущность» была последней попыткой колонизировать красную планету. Туда заслали роботов, но затем закончилось финансирование и до людей так и не дошло. Оборудование осталось на Марсе, без дела.