Марсианский стройбат (Войны Марса)

– Помоги лучше… – простонал капитан, – видишь, мы не справляемся! – и дёрнулся вслед за непокорным существом, которое в очередной раз мотнуло головой.

Он чувствовал, что ещё мгновение, и они потеряют контроль на ним. Существо проявляло все признаки бессмертия, потому что за время, пока они с ним возились, сумело встать на ноги и, действуя руками, как заправский борец, успев всем изрядно намять бока.

– Так я о чём и говорю… – весело сказал Петров и поднял свою палку.

Капитан Чернаков думал, что тот собрался ударить существо по голове, и уже приготовился было выругаться по этому поводу, на что у него совершенно, как и у Цугаева и Кораллова, не было сил, как вдруг Петров приставил к голове существа посох, что-то такое сделал, отчего существо мгновенно затихло. Пика, которую оно держало в руке, со звоном отлетела к стене. Вслед за ней плашмя легло и неугомонное существо.

Капитан Чернаков, как и все остальные, рухнул на пол, поглядывая с опаской, как дергается и затихает ужасный противник. У них даже не было сил отползти в сторону.

– Ты это… – сказал капитан, тяжело дыша, словно пробежал десятикилометровый кросс. – Ты это… поосторожней…

– Да чего там, – как показалось капитану, беспечно ответил Петров, – подох крикун.

– Кто?.. – переспросил капитан.

– Мы их крикунами зовем. Он не кричал здесь?

– Не успел, – Мишка Кораллов пришёл в себя даже быстрее Цугаева. – Мы его на пику!

– Да видел я, – усмехнулся Петров, – бесполезное дело.

Вид у него был ужасный: скафандр измазан глиной, лицо в копоти, на ногах налипла тонна грязи. Но глаза весёлые и сияющие.

– Смотри, смотри! – испугался Мишка, – оживает!

Крикун действительно снова принялся за старые штучки: сел и стал озираться своим единственным глазом.

– Это бывает, – сказал Толян Петров и на этот раз развалил энергией посоха крикуна от головы до пояса.

Капитан удивился не сколько действию посоха, сколько отсутствию крови, но ещё больше его удивил дым, который повалил из крикуна.

– Так это робот… – догадался он. – То-то я, гляжу, мы его никак не могли завалить.

– Говорят, какая-то «умная пыль», – сказал Петров. – Вроде вечной материи.

– Кто говорит? – спросил капитан, поднимаясь с трудом и с опаской выглядывая наружу.

Клубы дыма всё ещё не рассеялись. Танк напротив догорал синим пламенем. Под ним плавилась мостовая.

– Этот как его… Сергей Бабура.

– А он здесь? – удивился капитан. – Мы считали, что Бабура погиб.

Он вспомнил, как полковник передал на поверхность сообщение о гибели сержанта.

– Или погиб… – печально кивнул Петров. – Или сгорел… Одно из двух.

– Как так? – ещё больше удивился капитан. – Говорите яснее.

– Крикуны напали, – начал рассказывать Петров. – Началась форменная свалка. Я оглянулся, а он лежит в глубине пещере и горит. В общем, если не сгорел, то в плену. А если не в плену, то… – Петров тяжело вздохнул.

– А это что за оружие? – спросил капитан, кивая на боевой посох.

– Марсианское, – похвастался Петров. – Пантигера выдал всем.

– Кто?..

– Я говорю, Пантигера, марсианин такой.

– Ага… – произнёс капитан, словно что-то понял.

Однако ещё больше он удивился белому мурану, то бишь Туресу, который с криком:

– Толян, где наши?! – залетел на первый этаж дома.

Капитана Чернакова вначале уставился на копыта и коленные суставы Туреса, а потом перевел взгляд на его лицо. Без жёлтой минеральной краски, без кровинки в лице он выглядел, как приведение.

– Ты кто?..

– Я?.. Турес…

– Местный житель, марсианин… – пояснил Петров. – Вы ещё врача Давыдова не видели.

– А что у Давыдова?

– А у него точно такие же ходули.

Капитан Чернаков окончательно запутался. Голова аж вспухла от мыслей. Больше всего его смутило даже не то, что марсианин говорил по-русски, а то, что у Туреса на копытах имелась пластиковая обувка. Через мгновение до него дошло, что речь идёт о каких-то землянах с ногами наоборот. Затем явился капитан Мирон Парийский. С минуту они разглядывали друг друга.

– Капитан Парийский… – осторожно представился Мирон.

– Капитан Чернаков, – мрачно отозвался Пётр Григорьевич и подумал, что Парийский уж очень похож на американского военного в отставке. – Вы с какой станции?

Неужели прилетела новая ракета? – ошеломленно подумал он. Тогда всё становится на свои места, или я спятил.

– Я не со станции… – начал объяснять капитан Парийский.

– Товарищ капитан… товарищ капитан… – Толян Петров на правах вольнонаемного отвёл Чернакова в сторону и что-то долго ему втолковывал, иначе Чернакову грозила быстрая невменяемость на фоне отупения. Уж слишком долго он соображал.

– Он не в том смысле капитан… Он капитан первого советского звездолета…

Пётр Григорьевич кинул на капитана Парийского удивленный взгляд.

– Этого не может быть! – оборвал он Петрова.

Хорошо хоть Пантигера исчез, подумал Петров, а то у капитана начались бы горячка. И не стал о нём ничего рассказывать.

Пантигера действительно исчез, стоило им подняться на поверхность. В суете и перебежках по городу Петров даже не заметил, когда это произошло. Помнил, что кто-то крикнул: «Камбун сбежал!»