«Мартен»

Собеседник — в желтом полушубке, плотно обхватившем стройную, сильную фигуру, и в черном красноармейском шлеме с большой красной звездой. У него светлые, холодные глаза, дерзкие губы. На рукаве нашиты звезда и два кубика, но в походке, в осанке, в каждом повороте головы чувствуется царский офицер. Видно, что он только приехал: в руках у него вещевой мешок. Внимательно-враждебно разглядывает он Климина и Симкову, изучает и запечатлевает каждое их движение.

— Едем скорее. Квартиру нашел у одного тут… из буржуев. Помогает нам, деньги дает и два раза выручал меня — прятал. А документы как у вас?

— Из округа еду в распоряжение военкомата, как военспец… Фамилия моя — Репин Борис, в послужном списке — два года Красной Армии.

Они уже ехали по улице, и время от времени нагибался рыжий с облучка и говорил Репину:

— А мы и не ждали… Когда вас разгромили, так я думал — каюк, больше вас не увижу… А сил теперь воинских здесь мало. В деревнях, по заводам. Главное — семян нету в деревне. Поможет бог — дадим баню…

Николай Куштум СТИХИ

ДОРОГА

Дружно рыли мы котлованы,
Возводили крутые мосты.
Выходили на смену рано,
Сотрясая песней пустырь.

И с утра до вечерней сырости,
От июльской зари допоздна
Торопилась дорога вырасти,
Молодые принять поезда.

Инженер измеряет дистанцию
По знакомому чертежу:
— Узловую большую станцию
Здесь я к осени заложу.

Подходящая почва. Твердая.
Будут горы у нас в кольце! —
Промелькнула улыбка гордая
На его загорелом лице.

В тихий вечер к родному дому
И меня примчал паровоз.
Мать смеется по-молодому,
В чае привкус соленых слез.

А когда мы выпили в меру,
Мой отец сказал: — Чудеса!
Ай спасибо тому инженеру,
Что дорогу провел в леса.

Рано утром из-за уклона
Поезд вышел с грузом зерна.
Убегающим в горы вагонам
Я фуражкой махнул из окна.

ПОЕЗД В ГОРАХ

Шел торопливо поезд,
Шел через Каменный Пояс —
Через Уральские горы,
Минуя разлив пихтача.

Скорей на вершину взбежать бы, —
Но снова утесами сжатый,
В скалистые коридоры
Сердито влетал, грохоча.

Казалось, что поезд сорвется
И рухнет на дно колодца,
Останется там навеки
Бесформенной массой лежать, —

Послушный руке человека,
Он все-таки кверху рвется,
Лишь грохот в горах раздается,
Да стекла в купе дребезжат.

Шатаясь, он брел лабиринтом
И горы молил: «Отодвиньтесь!» —
Но каменной хваткою туже
Его зажимает Урал.

Тогда, свирепея от гнева,
Рванул он отчаянно влево,
Натужился, ухнул и, дымный.
Ворвался на перевал.

И здесь нам открылись дали,
Каких мы еще не видали:
Внизу буреломы и чащи
Прочерчены стрелами рек.

Блестят голубые озера,
Синеют далекие горы —
Так вот он, простор настоящий,
Отныне любимый навек!

А поезд все дальше стремится.
Теперь он уж гор не боится
И движется неудержимо
Открытым путем на Восток.

И вот он уже исчезает,
А в небе клубится и тает
Чуть видное облачко дыма,
Да издали слышен свисток.

* * *