Мартин Борман: «серый кардинал» III рейха

В середине марта этих ультрапатриотов собрали в [447] тренировочном лагере в олимпийской деревне Вустерзаузен под Берлином. Обучали их инструкторы партийной канцелярии. Будучи посредственным оратором, Борман в основном обращался к ним посредством листовок. «Вы наделены всеми необходимыми полномочиями. Опираясь на опыт и непоколебимую волю к победе, вам следует остановить противника; враг должен понести невосполнимые потери. Наша цель — не эвакуация, а организация упорного сопротивления на каждом клочке земли. Каждый город, каждая деревня должны превратиться в неприступную крепость. Необходимо ставить в строй каждого, кто в состоянии держать оружие, и расстреливать всех дезертиров и тех, кто отказывается исполнить свой долг». Эти меры не укрепили оборону, но тысячи немцев погибли от рук этих патриотов-фанатиков.

Идея «Вервольфа» — подпольной партизанской организации — потерпела фиаско. 10 марта 1945 года Борман предписал гауляйтерам приступить к осуществлению специальных операций в тылу врага. Под флагом «Вервольфа» должны были объединиться все добровольцы, готовые взрывать вражеские склады, пускать под откос поезда, разрушать линии связи и электропередачи, готовить тайные взлетно-посадочные полосы для немецкой авиации во вражеском тылу. Геббельс активно поддерживал идею проведения таких операций и развернул широкую кампанию, прославляя «оборотней, наводивших ужас в стане противника». На самом же деле их «операции» оказались абсолютно неэффективны: изгороди из колючей проволоки были сметены танками, а несколько метких выстрелов снайперов привели к тому, что союзники открывали шквальный огонь при малейшем подозрении на засаду «Вервольфа» — не из страха, а с целью беспощадного подавления всякого сопротивления.

Нет необходимости пояснять, что в последние недели войны трудно было найти национал-социалистов, [448] готовых погибать за фюрера, народ и отечество. Даже гауляйтеры не верили в победу, питая лишь призрачные надежды на чудо-оружие, которое со дня на день обещали им комиссары Бормана. И уж конечно, никто лучше рейхсляйтера НСДАП не знал, что такого оружия не существует.

* * *

Зато существовало рукотворное чудо Бормана — подпольный зародыш «четвертого рейха». Подготовленный к началу сороковых годов южноамериканский плацдарм для завоевания мирового господства{63} предполагалось использовать в качестве безопасного приюта для глав разгромленного фашистского рейха. Наличие немецких общин, многолетнее политическое и экономическое сотрудничество с правителями этих стран, пестрота национального состава населения (в котором преобладали иммигранты), огромная территория континента (было где бесследно исчезнуть) — вот основные факторы, благоприятствовавшие исходу нацистских бонз и преступно нажитых капиталов из Германии в Южную Америку. Часть золота Борман оставил в Европе, чтобы в случае необходимости оно было «под рукой». Последнее посещение альпийских шахт — эти инспекционные поездки стали особенно частыми в первые месяцы 1945 года — отмечено в его дневнике датой 18 марта.

В конце апреля Мартин Борман сделал выбор варианта своего бегства, о чем известил телеграммой своего помощника Хуммеля: [449]

«22.04.45 Оберзальцберг. Хуммелю.

С перемещением за океан на юг согласен.

Рейхсляйтер Борман».

Борману оставалось сделать последний шаг — не только фактически занять трон фюрера «четвертого рейха», но и официально унаследовать его! Что ж, прирожденному психологу, обладавшему огромным опытом манипулирования Гитлером и хорошо изучившего повадки своих конкурентов, решение этой задачи не составило труда. Прежде всего следовало дождаться опрометчивых действий конкурентов — а они не могли не ошибиться в часы агонии третьего рейха.

28 апреля 1945 года в рейхсканцелярию фюрера пришла радиограмма от Германа Геринга:

«Ввиду Вашего решения остаться в Берлине согласны ли Вы с тем, чтобы я немедленно принял на себя — в качестве Вашего преемника на основе закона от 29 июля 1941 года — общее руководство рейхом с полной свободой действий внутри страны и за ее пределами? Если я не получу ответа до 10 часов вечера, я буду считать это подтверждением отсутствия у Вас свободы действий... и буду действовать во имя блага нашей страны и нашего народа...»

В ночь на 29 апреля рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер бросил своего фюрера и сбежал из Берлина.