Мартин Иден

Дверь распахнулась, и мимо Мартина, бормоча проклятия, проскочил человек с сердитым лицом и сжатыми кулаками. Мартин не решился войти сейчас же и побродил с четверть часа по вестибюлю. Затем открыл дверь и вошел. Он впервые был в редакции. Все было для него ново. Визитные карточки, очевидно, не являлись необходимостью в этом учреждении, потому что мальчик-курьер просто крикнул во внутреннюю комнату, что кто-то хочет видеть мистера Форда.

Обернувшись, мальчик знаком позвал Мартина и ввел его во внутреннее помещение, в редакторское святилище. Первое, что бросилось Мартину в глаза, был хаотический беспорядок, царивший в комнате. Затем он заметил моложавого человека с бакенбардами, который сидел за письменным столом и с любопытством смотрел на него. Мартина изумило безмятежно-спокойное выражение его лица. Было очевидно, что ссора с типографом нисколько не нарушила его душевного равновесия.

— Я… я… Мартин Иден, — начал Мартин («И хочу получить свои пять долларов», — хотел он добавить, но не посмел).

Это был первый редактор, с которым он имел дело, и, принимая во внимание то, что сейчас произошло, Мартин не хотел слишком резко наседать на него.

К его изумлению, мистер Форд вскочил с возгласом «Не может быть!» и стал обеими руками с чувством пожимать руку Мартина.

— Не могу выразить, как я рад вас видеть, мистер Иден! Сколько раз я пытался представить себе, как вы выглядите!

Он слегка отстранил от себя Мартина и окинул сияющим взглядом его сильно поношенный и потрепанный костюм, который выглядел весьма жалко, несмотря на тщательно выутюженные брюки.

— Признаюсь, я думал, что вы гораздо старше. В вашем рассказе, знаете ли, чувствуется такая широта и мощь, такая зрелость и глубина мысли! Этот рассказ написан мастерски. Я почувствовал это с первых строк. Позвольте мне рассказать вам, как я в первый раз прочел ваш рассказ. Впрочем, нет, сначала я должен познакомить вас со штатом редакции.

Не переставая говорить, мистер Форд провел Мартина в общую комнату, где представил его своему коллеге — редактору, мистеру Уайту, худенькому, тщедушному человечку со странно холодными руками — как будто у него был озноб — и с жидкими шелковистыми бачками.

— А это мистер Эндс, мистер Эндс — мистер Иден. Мистер Эндс — наш заведующий.

Мартин машинально пожал руку лысому человеку с живыми, бегающими глазами, тоже довольно моложавому, судя по лицу, наполовину заросшему белоснежной, тщательно расчесанной бородой. Эту бороду ему подстригала по воскресеньям жена, и она же брила его затылок.

Все трое окружили Мартина, выражая ему свое восхищение. Они говорили все сразу, точно стараясь перещеголять друг друга.

— Мы часто удивлялись, почему вы не приходите, — говорил мистер Уайт.

— У меня не было денег на проезд, а я живу по ту сторону залива, — откровенно заявил Мартин, желая намекнуть им на критическое состояние своих финансов.

«Наверно, — подумал он, — мои лохмотья сами по себе достаточно красноречиво говорят о нужде». Во время разговора он при каждом удобном случае намекал на цель своего посещения, но его поклонники, казалось, ничего не слышали. Они расточали ему хвалы, сообщали о своем первом впечатлении от его рассказа, о том, что они подумали после прочтения, что сказали их жены и родственники, но о том, чтобы заплатить за рассказ, никто и не заикался.

— Рассказывал я вам, как я в первый раз прочел ваш рассказ? — спросил мистер Форд. — Кажется, нет. Я возвращался из Нью-Йорка, и, когда поезд остановился в Огдене, проводник принес в вагон последний номер «Трансконтиненталя».

«Господи, — подумал Мартин, — ты разъезжаешь в пульмановских вагонах, а я тут умираю с голоду из-за несчастных пяти долларов, которые ты же мне должен». Волна гнева захлестнула его. Зло, причиненное ему журналом, возросло до колоссальных размеров. Он живо припомнил все тяжелые месяцы напрасных стремлений, нужды и лишений, и в нем тотчас же проснулся жестокий голод, напоминая, что он еще ничего не ел со вчерашнего дня, да и вчера съел очень мало. На мгновение у него потемнело в глазах. «Эти твари даже не грабители, а просто гнусные воришки», — решил он. Они выманили у него ложными обещаниями и обманом этот рассказ. Но он им покажет. В нем сразу созрело решение. Он не уйдет из редакции, пока не получит своих денег. Он вспомнил, что у него не будет никакой возможности вернуться обратно в Окленд, если он не получит этих пяти долларов. Усилием воли Мартин овладел собой, но бешеное выражение его лица успело испугать и смутить их.

Они сделались еще словоохотливее. Мистер Форд снова стал рассказывать, как он прочел в первый раз «Колокольный звон», в то время как мистер Эндс пытался передать Мартину похвалы своей племянницы, школьной учительницы в Аламеде.

— Я вам скажу, зачем я пришел, — сказал, наконец, Мартин, — я хочу получить деньги за этот рассказ, который так понравился вам всем. Если я не ошибаюсь, вы обещали уплатить мне пять долларов, как только он будет напечатан.