Мартин Лютер. Его жизнь и реформаторская деятельность

Вначале, впрочем, Лютер отнесся к требованиям крестьян с полным сочувствием. В “Призыве к миру”, написанном им по поводу 12 статей, он обращается к князьям с прежними обличениями и увещевает их для собственного же блага внять претензиям крестьян. Правда, вслед за этими грозными обличениями и предостережениями Лютер обращается и к крестьянам с упреками в том, что они слишком плотски понимают Евангелие, прикрывая им чисто мирские требования, и требует от них покорности властям. “Христианин сражается не мечом и оружием, – писал он, – а крестом и страданием... Христианин должен сто раз предпочесть смерть, чем хотя бы малейшим образом принимать участие в восстании”. В том же духе проповедовал он и устно, для чего сам отправлялся в некоторые местности, где волновались крестьяне. Но все эти увещевания производили мало впечатления на лихорадочно возбужденную массу. Князья за редкими исключениями также не выказывали склонности к уступкам, и восставшие, над которыми все больше влияния приобретали анабаптисты, скоро предались самым необузданным и кровавым выходкам против господ.

Для Лютера это решило дело. Испугавшись размеров восстания, грозившего разрушить весь общественный строй, боясь за участь реформы, которая могла быть непоправимо скомпрометирована солидарностью с социальной революцией, он окончательно перешел на сторону князей и издал брошюру “Против кровопийц и мятежников-крестьян”, в которой с неслыханной жестокостью призвал князей убивать крестьян как бешеных собак, колоть, рубить и душить их сколько возможно, обещая в награду за эти подвиги царство небесное. Правда, он говорил и о милосердии к побежденным и просящим пощады, но эти немногие фразы о милосердии совершенно терялись в бурном потоке гневных восклицаний и призывов к мщению.

Князья и не нуждались в подобных поощрениях. Нестройные, плохо вооруженные толпы крестьян не могли долго защищаться против соединенных сил курфюрста Саксонского, ландграфа Гессенского и других; при Франкенгаузене они потерпели решительное поражение, причем был взят в плен (а потом казнен) Томас Мюнцер. Скоро восстание было окончательно подавлено в потоках крови, а положение крестьян стало еще хуже прежнего.

Но этот роковой 1525 год, оставивший такой печальный след в истории немецкого крестьянства, нанес также громадный вред делу Лютера. Как он и опасался, приверженцы старых порядков не замедлили указать на тесную связь между церковными преобразованиями и общественным переворотом и выставить реформатора истинным виновником восстания. Нужды нет, что он со всем пылом своей страстной натуры выступил против мятежных крестьян – это лишь дало повод обвинить его в том, что он вероломно и бессердечно предал соблазненный им же народ, чтобы расположить в свою пользу победителей-князей. Результатом было то, что во многих землях не только Южной, но и Северной Германии, государи которых до сих пор сохраняли выжидательное положение, теперь начали усердно подавлять новое учение, изгонять проповедников и даже предавать их казни. Среди самих сторонников реформации замечается теперь сильная реакция в смысле недоверчивого и даже враждебного отношения к народному движению. Как мы увидим ниже, впечатления этих лет отразились и на всей дальнейшей деятельности реформатора.

Немало толков и осуждений, не только со стороны противников, но и друзей, вызвало само поведение Лютера во время восстания. И необходимо заметить, что при всей преувеличенности некоторых обвинений, повторяемых и в настоящее время католическими писателями, поведение Лютера в 1525 году навсегда останется мрачным пятном на его памяти.