Читаем Мартиролог. Дневники полностью

8. Если и оно не поможет, просить через Госкино выехать на два года за границу, чтобы найти возможность поставить там фильм, не компрометируя себя в идейном смысле.

4 августа

Кажется, все идет под откос. Звонил Андрюша Смирнов, его картину «кладут на полку». Кроме того, Ермаш будто бы положил на полку картину Юры Ильенко, два фильма на «Ленфильме», видимо, будет плохо с Климовым, закрыл фильм Храбровицкого (?!). Если это правда, то Романов — ангел по сравнению с Ермашом, и что из этого выйдет, одному Богу известно.

Одна надежда в смысле заработка на Тамару Георгиевну, одного сценария на двоих мало.

На то, что дадут квартиру, уже никакой надежды не осталось, как я жалею, что «из уважения» к Сизову не обменялся с помощью студии на квартиру у Сретенского бульвара! Уж и не знаю, как жить дальше…

Пока, во всяком случае, буду ждать, когда «Зеркало» будет «положено на полку». Но, так или иначе, надо готовиться к новым испытаниям. Надо узнать, нельзя ли вернуться к Сретенскому обмену.

13 августа

«Когда автор оставляет кисть, произведение начинает жить своей собственной жизнью, и своим путем приходит к читателю. Будет ли оно жить или умрет — это уже зависит не от писателя, а от читателя. Автор здесь бессилен».

(Кавабата, эссе «Существование и открытие красоты»)

«Прекрасное рождается само в соответствующий момент… Важно почувствовать этот момент…»

(Кагами Сико, 1665–1731 гг.Продолжает мысль Мукай Корай, 1651–1704 гг.)

21 августа

Вчера был у Сизова. Говорил со мной как-то странно, без нажима. Разрешил печать копии к 28 августа. Кажется, с квартирой хорошо. Сизов распорядился оформлять для нас две квартиры на «Мосфильме». Говорил (правда, разговор начал я) о дальнейшей работе. Об «Идиоте» — что, мол, вполне реально, и о какой-то совместной советско-французской постановке, которую затевает французская компартия. Но это из области «прожектов».

С четверга до понедельника был в Мясном. Замечательно там до изумления. И дом будет прекрасный. Шабанов, кажется, отдает свой списанный газик за 120 (!) рублей. Хорошо бы очень, так как без машины там делать нечего. Этой осенью надо закончить дом и посадить сад и деревья у дома.

Может быть, удастся заключить договор на сценарий для «Таллинфильма». Они, кажется, очень хотят.

Сентябрь 1974

3 сентября

28 августа Сизов принял картину, сказав при этом, что помогать при сдаче в Комитет мне не будет, т. к. он сам против и Логопеда, и Висящей (вслед за Ермашом, конечно). Ермаш будет лишь сегодня-после отпуска, Павлёнок до сих пор не подписал акта о сдаче, вернее, о приеме картины: сначала он был заготовлен без поправок к картине, и Павлёнок его не подписал, вернул обратно и велел писать заключение с поправками.

Приехал из Рима Анджело и рассказал, что в Италии фильм наш «Солярис» провалился из-за того, что без моего согласия был перемонтирован и сокращен на 30 или более минут. Я намерен или дать интервью московскому корреспонденту «Униты», или написать открытое письмо главному редактору «Униты». И может быть, подам в суд на Euro International Film (прокатная фирма, директор которой Ланца — Lanza). Редактировала и сокращала фильм Дача Мараини — гражданская жена Моравиа.

Андрей и Лариса в Ленинграде


Фирма в Риме Gold Film хочет предложить мне снять «Иосифа».

«Доктор Фаустус» на телевидении ФРГ оттягивается до обсуждения редактурой их студии.

В Таллине хотят, чтобы я написал им сценарий. Что-нибудь из немцев. Т. Манн? Гофман? Думали ли они насчет Женевской конвенции?

18 сентября

До сих пор неясна ближайшая судьба «Зеркала». Ермаш не мычит и не телится, боится, выжидает. Он уже (по глупости и из страха перед начальством) показал картину Демичеву, которому она будто бы не понравилась (что совершенно естественно), и что он будто бы сомневался в возможности для фильма какого бы то ни было успеха. Господи! Ну, что может понимать Демичев в искусстве?

Сегодня Ермаш пригласил Евгения Даниловича Суркова посмотреть «Зеркало». Как видно, для совета. А не продаст ли меня Евгений Данилович? Сегодня вечером все прояснится в этом смысле. Завтра показываю картину Дмитрию Дмитриевичу Шостаковичу, Нилину и кое-кому еще.

Прочел «Пер Гюнта» Ибсена. Грандиозно.

Днем: Один из сценариев, который я хочу предложить Таллину, — «Пер Гюнт».

22 сентября

Коля Шишлин разговаривал с Ермашом. Весьма неутешительные вести. Он не хочет ни выпускать «Зеркало», ни давать мне снимать «Идиота».

Лариса вчера купила на Преображенке кресла и буфет для деревни:

кресла 15 р.

буфет 65 р.

перевозка 20 р.

26 сентября

Лара купила:

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное