Мартлет и Змей

Путь волшебников походил на бегство по лабиринту с ловушками – им приходилось прыгать через проломы, взбираться по развалинам, карабкаться по карнизам и при этом еще и скрываться как от твари, так и от вездесущих эльфов, да и передвигать магией гигантское яйцо к тому же. Справедливо рассудив, что женщин и детей уводят туда, где есть тот самый черный ход, маги пытались пробиться к боковому входу в донжон – главный был завален рухнувшей башней. Признаться, они зря переживали, что в любой момент в них могут узнать чужаков и наградят стрелой или ударом меча, – на них уже никто не обращал внимания. Жителей лесного замка волновало чудовище, которое заявилось к ним в гости. Вереницы воинов, облаченных в пурпурные плащи, с луками в руках бежали навстречу волшебникам. Один из лучников даже задел плечом Хмурого, но, оглянувшись и взглянув тому прямо в глаза, по-прежнему ничего не заметил и побежал дальше, лишь немного удивившись, на кого это он напоролся.

Хмурый обернулся к Сварливому, через плечо которого повис Прищуренный, и увидел, как у проказливого Иллюзиониста дрогнули веки.

– Эй! Я все видел! Да он не без сознания!

– Что?! – возмутившись, Сварливый сбросил товарища на пол, как мешок с картошкой.

– Да я только пришел в себя… – начал оправдываться Прищуренный, потирая спину и поднимаясь на ноги. – А ты мог бы и повежливее…

– Не лги! Ты отвел глаза эльфам. Ну, ты и сволочь, Прищуренный!

– А что, мне было так удобно! – невинно воскликнул маг. – Не нужно ногами передвигать. У Сварливого такое удобное плечо.

– Ну, я тебя сейчас…

– Хватит лгать, фокусник, Бансрот тебя подери! – Хмурый прищурился, пытаясь своим угрожающим видом выбить признание вины. – Ты все время притворялся! Еще с тех пор, как мы оказались в замке! Решил всю ответственность на нас скинуть, а сам ничего не делал! Знал, что мы тебя не бросим валяться где-то здесь!

– Не спорю, вы вправе сейчас устроить мне судилище с попытками устыдить меня и заставить покаяться, но предлагаю сделать это… несколько позже. – Последние слова волшебник произнес уже на бегу.

Остальные оглянулись. Галерея, в которой они находились, рушилась сегмент за сегментом. Колонны выпадали в стороны, как гнилые зубы, потолочные плиты падали одна за другой, и их рушащаяся вереница приближалась. В галерее был змей – это его огромное тело не могло в ней уместиться.

– Вперед! К дверям!

Волшебники едва успели. Оказавшись в донжоне и заперев за собой дверь на засов, они уже было подумали, что все позади, как стену за их спиной сотряс удар такой силы, что они отлетели не несколько шагов и рухнули на выложенный узорчатыми плитами пол.

– Яйцо не потеряли?! Вот и хорошо! Бегом отсюда!

Хмурый первым подал пример, ринувшись по главному проходу.

Внутри донжон замка Карнин-Вэлл, вотчины Дома Черного Лебедя, напоминал неф кафедрального собора. Левое и правое крыло были отделены колоннадами. Под высокие своды амфитеатром уходили помещения, к которым вели ажурные лесенки, – эти своеобразные дома напоминали птичьи гнезда. Полы холла были выложены темно-фиолетовыми коврами, к колоннам прислонились шесты распорок, с которых длинными, как занавес театра, полотнищами стекали драпировки с геральдическими изображениями Дома. И все это было освещено огромными искусно выкованными металлическими стойками в виде аркад с сотнями серебристых светильников. Должно быть, в другое время здесь было бы довольно уютно, но сейчас не лорд Дома сидел в центре холла на высоком троне, напоминавшем птичий насест, а сам незримый и безжалостный Хаос. И именно он правил тем безумием, что разливалось под сводами Карнин-Вэлла.

Все здание сотрясалось и ходило ходуном. Пол шел волнами всякий раз, когда монстр бил своей широкой головой в стену. Кто-то кричал, отдавая приказы. В высоком напевном голосе командира слышалось отчаяние. И пусть маги не понимали языка, они чувствовали: этот эльф знает, что все уже потеряно, что это рок стучится кованым кулаком, не оставляя шансов. И все же он не мог просто сидеть и ничего не делать. Тем временем сотни женщин и детей, стоя на коленях по сторонам главного прохода, совершали волнообразные изгибы и молились, закрыв глаза и будто бы ничего не замечая кругом.

Чародеи неслись прочь, таща за собой при помощи магии яйцо василиска и бессознательного Ворчливого. Они огибали спешащих к дверям воинов, которые выстраивали баррикады.

– Он здесь! Он уже здесь! – закричал Сердитый, оглянувшись.

В какой-то момент твари удалось пробить стену, и она вползла в холл. Василиск на мгновение застыл, высматривая похитителей. На глаза ему все время попадались какие-то существа, что-то кричащие и стреляющие в него из луков. Под его взглядом, наподобие волны прилива, эльфийские воины начали один за другим каменеть. Ряд за рядом там, где за миг до этого была жизнь, она исчезала, где было движение, оно застывало, где были дышащие существа с горячими кожей, кровью, сердцем, все замещал собою серый камень.