Читаем Мартовские фиалки полностью

— Мы отправились к Барцу, в пивной ресторан. Терпеть его не могу. Настоящее нацистское гнездо. Когда по радио заиграли «Хорста Вессела» и «Германия превыше всего», все повскакивали с мест и салютовали. Мне тоже пришлось поднять руку, хотя я ненавижу это идиотское нацистское приветствие. Отто изрядно выпил и разговорился. Я тоже позволила себе лишнее и довольно мерзко себя сейчас чувствую. — Она закурила. — Вот что я узнала. Отто и Пфарр были немного знакомы. Он сказал, что в Немецком трудовом фронте Пфарра ненавидели лютой ненавистью, и нетрудно понять почему. Пфарр у них занимался проблемами коррупции и мошенничества. В результате его расследований два казначея из Союза транспортных рабочих один за другим были освобождены от должностей и отправлены в концлагерь, председатель цехового комитета крупной типографии Ульштейна на Кохштрассе был признан виновным в том, что укрывал большие деньги, и казнен. Рольф Тогоцес, кассир Союза металлургов, тоже попал в Дахау. И таких случаев много. Может быть, ни у кого не было столько врагов, как у Пауля Пфарра. И когда в его отделе стало известно о том, что он погиб, люди откровенно радовались.

— А вы не узнали, какое дело расследовал Пфарр в самое последнее — перед убийством — время?

— Нет, не узнала. Видимо, он своих карт никому не раскрывал. У него, конечно, были свои осведомители, и с их помощью он собирал материалы, которые позволяли выдвинуть официальное обвинение против того или иного лица.

— А помощники у него были?

— Только стенографистка, девушка по имени Марлен Зам. Мой друг Отто, если его можно так называть, положил на нее глаз и раз-другой сводил ее в ресторан. Но из этого ничего не получилось. Впрочем, у него со всеми женщинами одна и та же история. Но адрес ее он запомнил. — Инга открыла сумочку. — Ноллендорфштрассе, 23. Может быть, она что-нибудь знает насчет того, чем именно занимался Пфарр перед смертью.

— Видно, ваш дружок Отто — большой ловелас.

Инга засмеялась. Именно так Отто называл Пфарра. Он был уверен, что Пфарр изменял своей жене и что у него была любовница.

Несколько раз он видел его с какой-то женщиной в одном из ночных клубов, и, по его словам, Пфарр был обескуражен тем, что его застукали. Отто она показалась красивой, но несколько вульгарной. Кажется, ее звали Вера или Ева, или что-то в этом роде.

— Он рассказал об этом полиции?

— Нет. Он говорит, что его никто и не спрашивал. Он, по возможности, предпочитает не иметь дел с Гестапо.

— Вы хотите сказать, что его даже не допрашивали?

— Очевидно, нет.

— Интересно, что за игру они затеяли? — Я помолчал. — Так или иначе, спасибо за то, что вы сделали. Надеюсь, вам было не слишком противно?

Она покачала головой в знак отрицания.

— А как ваши дела? У вас усталый вид.

— Мне пришлось работать допоздна, и я не выспался. К тому же утром была учебная воздушная тревога, черт бы их всех побрал!

Чтобы немного взбодриться, я помассировал виски. Естественно, что о своем визите к Герингу я ничего не стал говорить, не хотел втягивать ее в это дело. Так будет безопаснее для нее.

В то утро Инга была одета в темно-зеленое хлопчатобумажное платье с гофрированным воротником и изящными манжетами с накрахмаленными кружевами. Я вдруг представил себе, как снимаю с нее это платье и мои руки скользят по прелестным изгибам ее ягодиц все дальше и дальше.

— Эта девушка, очевидно, любовница Пфарра. Надо бы ее отыскать.

Я не согласился.

— Если об этом узнают полицейские, мы окажемся в глупом положении. Они, несомненно, с ней уже беседовали, а ковырять в носу, в котором побывал уже чей-то палец, мне бы не хотелось.

Я снял телефонную трубку и попросил соединить меня с господином Сиксом.

Ответил Фаррэй, дворецкий.

— Это Бернхард Гюнтер. Скажите, можно попросить господина Сикса или господина Хауптхэндлёра?

— Прошу прощения, господин Гюнтер, но их нет дома. Утром они оба на собрании, а потом, по-моему, на открытии Олимпийских игр. Вы хотите им что-нибудь передать, господин Гюнтер?

— Да. Передайте им, что я напал на след.

— Это все, господин Гюнтер?

— Они поймут, что я имею в виду. И пожалуйста, сообщите это им обоим, Фаррэй, прошу вас.

— Хорошо, господин Гюнтер.

Я положил трубку.

— Ну что ж… — Я помолчал. — Двинемся в путь.

За десять пфеннигов мы доехали на метро до станции «Зоопарк», отремонтированной по случаю Олимпийских игр. Фасады домов, расположенных напротив станции, тоже были покрашены. Но небо, в котором с шумом плыл дирижабль «Гинденбург» с прикрепленным к днищу олимпийским флагом, определенно нахмурилось.

На улице Инга подтвердила мои опасения.

— Наверное, будет дождь. Так им и надо. А еще лучше, если бы дождь лил две недели подряд.

Перейти на страницу:

Все книги серии Берни Гюнтер

Друг от друга
Друг от друга

Бернхард Гюнтер, в прошлом криминал-комиссар главного полицейского управления Берлина, открывает после войны сыскное агентство. У него появляется клиентка, Бритта Варцок, желающая найти своего мужа, военного преступника, который «залег на дно» в Аргентине. Как только Гюнтер пускается по следу, его зверски избивают. Выхаживающий сыщика врач предлагает ему восстановить силы в имении своего друга, доктора Груэна, прикованного к инвалидной коляске. Груэн по странному стечению обстоятельств как две капли воды похож на Гюнтера. Пользуясь этим, доктор посылает гостя в Вену, чтобы тот оформил за него наследство, оставленное ему матерью. В Вене Гюнтера шантажируют, а затем обвиняют в убийстве Бритты Варцок, которую он находит мертвой. Догадавшись, что его подставили, сыщик решает отомстить.

Филип Керр

Исторический детектив

Похожие книги

Безмолвный пациент
Безмолвный пациент

Жизнь Алисии Беренсон кажется идеальной. Известная художница вышла замуж за востребованного модного фотографа. Она живет в одном из самых привлекательных и дорогих районов Лондона, в роскошном доме с большими окнами, выходящими в парк. Однажды поздним вечером, когда ее муж Габриэль возвращается домой с очередной съемки, Алисия пять раз стреляет ему в лицо. И с тех пор не произносит ни слова.Отказ Алисии говорить или давать какие-либо объяснения будоражит общественное воображение. Тайна делает художницу знаменитой. И в то время как сама она находится на принудительном лечении, цена ее последней работы – автопортрета с единственной надписью по-гречески «АЛКЕСТА» – стремительно растет.Тео Фабер – криминальный психотерапевт. Он долго ждал возможности поработать с Алисией, заставить ее говорить. Но что скрывается за его одержимостью безумной мужеубийцей и к чему приведут все эти психологические эксперименты? Возможно, к истине, которая угрожает поглотить и его самого…

Алекс Михаэлидес

Детективы