Колдун ебучий
Черный Фараон Нефрен-Ка официально не существовал.
Только в древнейших гримуарах, написанных по славной черномагической традиции кровью на страницах из человеческой кожи, сохранились крупицы информации о безумце, построившем храм без окон и дверей, где он часами беседовал с Посланником Азатота, Ньярлатотепом, постепенно скатываясь в совершенно новую, до этого момента невиданную форму безумия, из пучины которой выползла Египетская Империя, поставившая на колени весь Африканский Континент и бесславно уничтоженная военной машиной Древнего Рима пополам со смертью Нефрен-Ка, преданного самыми верными сторонниками, их разумы пожрало сомнение, чьи семена посеяли враги правителя. Тотальная религиозно-идеологическая обработка, слом личности и извращающие разум темные ритуалы шаг за шагом сдали свои позиции группе мутантов-телепатов.
Его имя, его титул, его достижения, его могущество и сам факт его рождения тщательнейшим образом вымарали из истории. Храм Черного Фараона уничтожен, его тело сожжено, а прах развеян по всем четырем сторонам света. Будто бы никогда его и не было. Но нельзя полностью очистить мир от отмеченного знаком Ньярлатотепа. В пепле, оставшемся от плоти и костей Нефрен-Ка, нашли два рубина, Кровавые Слезы Безымянного Владыки Египта. Их не сломать, пытались спрятать, но не смогли, молодой и амбициозный Имхотеп, тот кто затеял подковерную игру с телепатами, пришедший к власти путем военного переворота, зачистил ряды не переметнувшихся к нему жрецов Ра и вплавил Слезы в свой жезл, окропленный кровью тысяч рабов и воинов.
Новый царь-колдун вместе с могущественным полуразумным артефактом восстал на пепелище старой империи, породив новую, в схватку с которой лично ввязался Ромул, бессмертный мутант и основатель Рима. Во время одной из битв Имхотепа убил Эн Сабах Нур, Апокалипсис, тогда еще не настолько могущественный. Два мутанта с потрепанными армиями быстро пришли к шаткому миру, разойдясь по домам, копя силы для решительного реванша, но бойни двух суперзлодеев не произошло, с Римской Империей случился Аль Хазред с последующим нашествием варваров, а Египет утонул в череде бунтов и восстаний, последний из которых похоронил Апокалипсиса в его гробнице.
Отзвуки шагов гулким эхом отражались от выщербленных стен. Телепортация сюда выжрала половину магического резерва и едва не расщепила тело на атомы.
Магия Джона струилась из пор его кожи, соединяясь с охранными плетениями, пронизывающими каждый миллиметр камня тайника под Сфинксом. Справится с такой мощью он бы не смог. Во всяком случае, пока что. Колдуны древности не были обременены нормами морали и их почти что некому было сдерживать, это в XXI веке сложно без последствий принести в жертву население нескольких крупных городов и провести сложный многоступенчатый ритуал по всем правилам, а тогда это было делом пары карательных рейдов по разжиревшим соседям. Накопители, вогнанные в сердца замурованных в стены смертников, держали защитный купол несколько тысячелетий и могли делать это столько же. Найти потомка Имхотепа было сложно. Всех его детей и внуков Апокалипсис перерезал в первую очередь, но кто-то из бастардов сумел уцелеть, зачав дитя незадолго до своей смерти. Линия крови передавалась из поколения в поколение, пока Сабах Нур не вернулся к жизни в прошлом веке, знатно в очередной раз изуродовав лик планеты Земля. Тогда и умер последний наследник. Рядовой грузчик, понятия не имеющий кем были его пращуры. Похоронили в братской могиле из которой бесы Константина неделю выковыряли его иссохшие кости, и это с учетом нюха адских гончих и посильной помощью призванных духов умерших.
Сторожевое заклятие было сильным, но примитивным, завязанным на жезл и родство крови, верные Имхотепу люди, спрятавшие останки повелителя здесь, намеренно сделали его настолько долговечным и незаметным, пожертвовав излишней сложностью. Они надеялись, что рано или поздно дитя их фараона вернется за наследием и воздаст Апокалипсису за все. Но вместо него пришел Джон, вмонтировавший кости мертвеца в свой скелет. Черная египетская магия приняла его за своего, милостиво позволила войти, не будучи пожранным призрачными скарабеями или сгнив изнутри. Она ластилась к нему. И она станет его цепным псом, стоит лишь взять Кровавую Длань Имхотепа.
Это был узкий коридор, оканчивающийся крошечной комнаткой. Ни фресок, ни иероглифов, только незримые человеческому глазу колдовские символы.