Marvel/DC. Мы - Павук (СИ)

Двое. Стрельба из двух рук - это сложно, считай невозможно, но только не с минимальной дистанцией и пока еще допотопным аим-трекером неторопливо эволюционирующей от количества подконтрольных паучат Паутины, дорисовавшем в моем сознании полупрозрачные целеуказатели и легонько подтолкнувшем тело к принятию идеальной для открытия огня позиции. Указательные пальцы жмут спусковые крючки одновременно. Два выстрела сливаются в один. Перед лицом промчались пустые гильзы. Толчок в бок чуть развернул меня, разойдясь по пластинам и спрятанным за ними потрохам погашенным практически в ноль импульсом, вызвав вспышку удивления пополам с непониманием. Блять. Я оказался не самой быстрой рукой на Диком Западе, ублюдок успел вскинуть ствол и всадить в меня короткую очередь на два-три шарика. Оранжевый сок "Фобоса" неровным пятном рваной раны растекался по броне, тускло поблескивая стеклянным крошевом разбитой оболочки. Выламываю лучезапястный сустав, не выпуская Glock, заливаю "ранение" паутиной, лучший из имеющихся вариантов, благо в сочленения не попало, не впиталось в подкладку и не всосалось в кожу. Первый не жилец, пуля вошла под неприятным углом в край кадыка, разорвав гортань, сонную артерию, яремную вену, аорту и трахею - полный комплект. Второй дергается, смертоносный шарик смялся о броник, его только опрокинуло в стену, открывает и закрывает рот, колебля ткань мешка, пытаясь вздохнуть. Контрольный в голову и он заваливается на бок, утыкаясь лицом в пол. Переступаю через лужицы крови.

Услышали выстрелы. Перегруппировываются, в мою сторону выдвигается несколько групп, гарнитуры, спрятанные под мешками покойников шуршат потоком паролей, оттесняют Пугало подальше, пытаются провести его к черному входу, пряча за своими телами, боятся, что снайпера контролируют окна и двери, но часть коридоров перекрыта огнем, приходится выстраивать хитровыебанные маршруты, планировка такая себе, Мим хотела в роскошь, Крейн хотел в обороноспособность, по итогу вышел чуть ли не лабиринт служебных помещений. В моей части здания пожар ощущается минимально, даже температура не скакнула и дым глотку не дерет, хотя тут скорее все благодаря "Рейдеру". Мешкоголовые координируют свои действия только по рациям, камеры-то отключены Крысоловами, несколько ребяток в наблюдательной судорожно пытаются понять куда направлять бойцов.

Поворот. Бегу, пока не упираюсь в развилку, вжимаюсь в стену в метре от угла, арахнид на потолке видит слева тройку головорезов, одна из групп, высланных по мою голову. Еще двое в двух поворотах справа, наблюдаемая другим Крысоловом. Вдох-выдох. Считать патроны. Glock 17 и 19, в левой пушке теперь шестнадцать, в правой четырнадцать. Из-за угла я не выпрыгиваю, а буквально вываливаюсь, вбивая себя в пол, проскрипев по нему краями бронекостюма, что-то болезненно хрустнуло в бочине. Первое правило войны - сделай так чтобы тебя было сложнее убить, уменьшить силуэт, основа основ, дядя Бен хуйни не скажет.

Стрелять из такого положения неудобно, но им еще неудобнее в меня попасть, "Рейдер" - это не броня Железного Человека, лучше не пробовать в танкование, поймаю пулю в дефект металла или сочленение и все, даже как следует побарахтаться не выйдет, нашпигуют свинцом под завязку и регенерация не спасет, максимум продлит агонию. Я Макс Пэйн во плоти, мать вашу! Выстрел. Пятнадцать. Выстрел. Тринадцать. Гильзы звенят вокруг меня. Отдача смещает прицел. Вспышки дульного пламени скребутся в линзы шлема. Чистый хэдшот, пуля влетает точно в стык теменной и лобной кости, именно в тот момент, когда цель повернула голову, дабы что-то сообщить товарищам, отдать приказ, скорее всего. Кровь, ткань мешка и кусочки мозга, он сломанной куклой падает на подкошенных в движении ногах. Второй выстрел ушел в молоко, выбив фонтанчик каменной крошки из стены.

Они вскидывают калаши. Один припадает на колено, поэтому пуля нацеленная ему в грудную клетку дырявит угол мешка, никоим образом не соприкасаясь с черепом. Четырнадцать. По полу рядом со мной стегануло плетью затяжной очереди ублюдка, продолжающего стоять во весь рост. Две пули по корпусу. Тринадцать и двенадцать. Тактику ведения боя в городской застройке и замкнутых помещениях они если посещали, то сейчас решили благополучно забыть. Минус химически привитого фанатизма - там уже совершенно другое соотношение гормонов и реакций мозгового вещества, о здравости действий при любой степени угрозы боссу можно даже не упоминать, атакуют стаей леммингов, наплевав на инстинкт самосохранения и логически-следственные цепочки.

Двенадцать и одиннадцать. Одиннадцать и одиннадцать. Палец дернулся. Порция свинца в бедро, чуть левее артерии, попадание в которую гарантирует стопроцентную смерть, штанина темнеет от крови. Вторая в живот. Третья в плечо.

Перекат и я нацелен на другой конец коридора.

Они вылетают одновременно. Доли секунды автонаведения и получают по пуле в лоб, как в тире уточек. Десять и десять.