Марысенька (Мария де Лагранж д'Аркиен)

 Роль епископа Марсельского в этом деле приводила всех в недоумение. Она является абсолютно непостижимой. Одно оказывается достоверным: 3-го апреля 1676 г., если не ранее, после продолжительного совещания с польским королем и королевой, посланник всё узнал. Начиная с апреля до сентября, он успел написать во Францию и, действительно, писал. Каким же образом 17-го сентября -- день назначенный для аудиенции Дю-Монтэ, Людовик ХIV был застигнут врасплох в Версале. Оказывается, что отправляя письма с каждой почтой и доставляя каждую неделю подробные депеши, переполненные разными известиями, иногда лишними, де Марсель коснулся лишь один раз странной интриги, героем которой был Бризасье; и депеша епископа от 5 апреля не дошла по назначению. Ее перехватили. Каким образом? Зачем? Это неизвестно. Из остальных депеш посланника в том же году ни одной, не пропало. Но как же он не позаботился поручить специальному курьеру такую важную весть? Он так и сделал. Так что же сталось с курьером? Он благополучно прибыл на место своего назначения со всеми конвертами ему порученными, за исключением письма, ради которого он был послан! Это объяснение, по крайней мере, было дано самим посланником для своей защиты. Положим, но почему же, не получая никакого ответа по этому делу в течение нескольких месяцев, он не потрудился упомянуть о нем в своей корреспонденции? Нимало! В продолжение шести месяцев он продолжал молчать, нисколько не заботясь ни о г. Бризасье и о его странных требованиях, ни о монахе и его необычайных предприятиях. Повторяю, это непостижимо. И этим дело не оканчивается.

 Итак, в сентябре интриганы под охраной необъяснимого содействия, при материальном и нравственном соучастии повели подкоп до самого Версаля, и взрыв произошел пред изумленным взором короля. Последний тотчас же потребовал открыть подкоп. Ему необходимо узнать в чем дело и наказать виновных. И, действительно, известия летели со всех сторон. Епископ Марсельский, спрошенный по этому делу, решается говорить; де Бетен, возвратившись в Польшу, уверяет, что напал на след этого небывалого "мошенничества" возникшего в его отсутствие. Сама королева польская вступается в дело с объяснениями. Дело ясно! "Вздумали злоупотреблять именем короля польского! Бризасье и его соумышленники мошенники! Никогда французская королева не помышляла создавать из своего секретаря герцога, или "пятого государственного советника". Она ничего не писала и ничего не знала о всей этой интриге". Это утверждает де Помпон во всеуслышание. Виновники являются в кабинет. Без сомнения, они оттуда выйдут в ручных цепях, по дороге в Бастилию, в ожидании казни. Их уличили в подлоге королевской подписи, в мошенничестве и в двойном преступлении за оскорбление величества.

 И что я вижу? Нисколько месяцев спустя они прогуливаются на свободе.