Маша для медведя

Захлопнула дверцу. Вернулась к столу. Потянулась за чайником. Улыбнулась гостье. Глаза у студентки были огромные. Не меньше Машиных. Только зеленые, с коричневыми крапинками. Бедра широкие. Вопреки требованиям времени - никакого изможденного вида. Руки тоже не модельные: вместо тонких бледных палочек заморыша - крепкие, сильные, как у спортсменки. Волейболистки, например. Или девушки с веслом. Кожа гладкая. Зубы неплохие. Рот крупный, губы пухлые. А вот груди нет. Абсолютно. Нулевой размер, или даже отрицательный, минус первый, как шутили в школе о плоских девчонках.

-Что ты меня так разглядываешь?

Слегка смутилась хозяйка.

-Извини. Подумала просто, что мы немного похожи.

Свету объяснение как будто устроило. Она пошутила.

-Ага. Девушки статные. Толкнем врага в плечо, улетит к порогу.

Но выражение некоторой придушенной грусти во взгляде говорило о том, что телесной крепостью девушка не гордится, более того, с радостью предпочла бы своему здоровому румянцу модную модельную бледность. Ох уж это время и его тщедушные героини. Маша сделала вид, что не уловила тоски во взоре хозяйки, подбросила ответную шутливую цитату.

-Коня на скаку остановим.

-А что? Ты вчера такой примерно номер и отколола. Разве нет?

Они принялись за еду. Маша обмакивала маленькие блинчики в сметану, складывала пополам и отправляла в рот. Хозяйка вела себя точно также. Причмокивать и нахваливать собственное изделие, не тушуясь гордиться, что удачно вышло? Полежаевой это понравилось.

-Спасибо. Здорово. Можно позвонить?

-Конечно.

Маша собралась проверить - а не вернулся ли внезапно дед. Но до телефона, он обретался в прихожей, на маленькой тумбочке, добраться не успела. В дверь затрезвонили. Хозяйка пожала плечами.

-Мишка? На него непохоже.

Маша сжалась. Вернулся вчерашний страх. Прислонилась к стене. Одернула короткую футболку. Тут и телефон дал о себе знать. Запел, загудел.

-Маш, возьми!

Попросила Света, переговаривающаяся с кем-то через дверь.

-Алло?

-Русалочка? Ты уже встала? Привет.

-Доброе утро.

-К вам там должен Макс подъехать.

-Макс???

-Извини, я не мог не рассказать. Его то ведь тоже касается, разве нет?

Маша вздохнула, с неохотой соглашаясь. Света крикнула от двери.

-Тут тебя спрашивают.

-Кто?

-Не представился. Говорит, что ты его знаешь. Что пароль не поменялся. Чушь какая-то. Грызли. Кого сгрызли? Где?

-Гризли.

Расслабляясь, страх проходил, поправила Полежаева. Буркнула Мишке в трубку.

-Уже прибыл, друг твой драгоценный. Пока!

Света не поняла.

-Ну?

-Это Макс. Можешь открывать.

Через секунду в квартиру ворвался ураган: пахнущий снегом и морозом, широкоплечий, в расстегнутой дубленке мужчина, в сопровождении двух высоких лбов. Макс по-прежнему предпочитал держать рядом ребятишек демонстративной угрожающей внешности? Зачем ему это? Примитивно же. Впрочем, охрана вела себя прилично. Вошли, замерли у дверей. Подпирают стены. Жуют жевачку. Молчат. На хозяйку не пялятся. Хорошо дрессированные звери. Со стороны даже за воспитанных могут сойти, если особенно к выражению глаз, вернее к полному отсутствию оного, не придираться. Милые мальчики, каждый килограмм под сто тридцать. Итого, четверть тонны сильной многозначительной тишины и сдержанности.

Зато гризли показал себя во всей красе, рванул, не разуваясь внутрь. Мимо вытаращившей глаза Светланы, серым стремительным вихрем. Налетел, сгреб Полежаеву в охапку.

-Ты!

-?

-Прости. Прости.

-За что?

Макс не слушал. Дыхание у него сбилось, стало неровным, точно он бежал в гору.

-Услышал, думал, сдохну. Прости. Это из-за меня. Я знаю.

-Но...

Он перебил.

-Чего они хотели? Конкретно?

Маше вовсе не улыбалось притворяться героиней. Но не врать же?

-Чтобы я позвонила тебе и попросила срочно подъехать.

-Куда?

-Не успела уточнить. Извини.

-Е... Елки-зеленые.

Чмокнул в щеку. Продолжая сжимать ее плечо, сказал.

-Все. Больше ни одна паскуда к тебе не притронется. Факт.

Последнее слово тяжело упало, каменной плитой, надгробием, например. Бух. Маша уточнила.

-Никто?

-Да.

Ему хотелось верить. Нет, ему было трудно не поверить. За словами стояла тяжесть металла, запах пороха. Жуткая атмосфера создавалась, как ни крути. Макс сам ее и разрядил - шуткой.

-Будет гризли нынче бит.

-?

-Не знаю, кости мои собрать можно будет? Или как?

-?

-Дед твой. Извиняться к нему пойду. По стене размажет.

Шутил Макс неискренне. Улыбался только губами. Глаза - покрасневшие, сухие. Взгляд больной, строгий. Картина основательного недосыпа и загрузки. Повернулся к хозяйке.

-Не обижайся, барышня. Я без башни сегодня. Натоптал тебе. Прости, имя забыл?

-Света.

Пробормотала Мишкина подруга умирающим голосом. Что это с ней, удивилась Полежаева? Вроде бы выдержанная девушка, спокойная. Вчера так и вовсе глыба ледяная. Интересно... Макс продолжал руководить парадом.

-Итак, Света, кофе есть?

-Да...

Опять этот дурацкий тон! Нарядить бы ее в костюмчик лебедя и заставить танцевать под знаменитую музыку Сен-Санса. Макс внимание на хозяйку почти не обращал, прижимал к груди ладонь взъерошенной Полежаевой. Попросил у Светы, не глядя на нее.

-Сделай чашку. Крепкий, с двумя ложками сахара.