Маша и Медведь-3

И Баграр пересказал мне финальный с лисом разговор.

— Ужас какой-то…

— Самое неприятное, что если он прав, навестить тебя раньше чем через три месяца я не смогу. Если, само собой, жив останусь.

— Да ёк макарёк!

— Это что такое?

— Не знаю, Аня так ругается.

— Запомню. Ладно, Мушенька, долгие проводы — лишние слёзы. Будь умницей.

И он ушёл. Не напрямую, а через какие-то серебристые промежуточные облака. Почему? Наверное, меры предосторожности решил усилить…

В дверь снова поскреблись:

— Маша, всё в порядке?

Девчонки! Я поскорей впустила их в комнату.

— Ты чего ревёшь? — строго спросила Аня. — Обидел кто?

— Баграр ушёл…

— Как ушёл? Куда? — не поняла Маруся.

— В Гертнию…

Пришлось им рассказывать всё с начала мы долго сидели, разговаривали, и даже немножко плакали. От переизбытка эмоций, видимо.

Утром я просыпалась тяжело. Голова как чугуняка, честное слово. Пришлось самой себя лечить. И снова — с завтрака как встали: «Не расходитесь, будьте любезны, каждый из вас в любой момент может понадобиться». Так и толклись в большой гостиной. От безысходности уже и в шашки, и в шахматы, и даже лото нам домоправительница притащила. Ну, не знаю, не очень в моём вкусе развлечение. К тому же, если вдруг вызывали кого-то из играющих, весь процесс сразу останавливался. По-моему, больше всех довольны были Маруся со своим Лёней, сидели в угли, книжки всё обсуждали да альбомы разглядывали. А на меня как-то тяжело Анина грусть-тоска действовала. Взяла я ручку, тетрадь, и вместо записей, которых от нас ожидали, начала картинки рисовать. Быстрые такие наброски.

— Машенька, а позволите ли полюбопытствовать, что это за сцена?

Да-да, вас-то, Иннокентий, я и ожидала — кому же ещё, как не вам интересоваться, всё в работе… Эта мысль, видимо, так явственно отобразилась на моём лице, что Кеша слегка покраснел:

— Простите.

— Да чего тут, — хмуро ответила за меня Аня. — Это — шалиньцы. Это мы на «Следопыте» летим. Это вантиец Катюню хватает, да, Маш? Я тогда в другую сторону смотрела, но похоже.

— Точно, — согласилась я. И тут меня в очередной раз пригласили побеседовать.

— Мария Баграровна, будьте так любезны, уточните ответы…

И вот на это, и вот на то, и вот тут ещё кто-то там в неизвестных мне кабинетах чего-то не понял… Нет, всё понятно, что кому-то надо, но мне лично ужас как надоело. Если так три недели будет продолжаться, я ж рычать начну.

Наконец-то: «Спасибо, можете идти».

Я вышла в коридор, а из соседней комнаты — такой же кислый Дмитрий Александрович.

— Я думала, — ехидно сказала я, — цесаревичи освобождены от занудных бесед.

— Если бы! — усмехнулся он и оглянулся через плечо с совершенно шкодливым видом: — А давай сбежим?

— Как — совсем?

— Нет, совсем — мне папа голову оторвёт. А вот на пару часиков…

— И куда побежим?

Дверь напротив открылась, и я (совершенно непроизвольно, честно-честно!) накрыла нас с Димой маскирующей тенью. Вышедший сотрудник прошёл мимо нас, скользнув незамечающим взглядом, и исчез за углом.

Дмитрий Александрович посмотрел на меня с недоумением.

— Маскировка! — хихикнула я. — Куда пойдём?

— Для начала предлагаю свалить из этого коридора. Пошли!

По лестнице уже звучали шаги очередных ведомых на мучения, Дима схватил меня за руку и на хороших скоростях рванул в противоположную сторону, увлекая меня за собой, как шарик на верёвочке. Мы добежали до дальней лестницы, по ней — наверх, на третий этаж, затаились на верхней площадке, как два сбежавших котёнка. Никто нас не окликал и не шёл следом.

— Пошли! — Дима толкнул дверь, отсекающую коридор третьего этажа.

— И что здесь?

— Просто жилые комнаты. Попроще, чем во этажом ниже. Я тут в гостях пару раз был. Наверху обычно детей селят, чтоб под ногами не крутились.

— Детский этаж, значит, м-гм.

Дима покосился, подозревая сарказм.

— Здесь есть зимний сад, можем там посидеть. Там должно быть тепло.

— Пошли. Всё равно я тут ничего кроме ужасной гостиной не видела, хоть на что-то посмотрю.

Зимний сад оказался совсем крошечным и весьма посредственным. Но всё-таки здесь была живая земля и растения, а ещё — удобная лавочка между двумя кустами суданских роз, чтобы сидеть вроде как в саду.

— А тут неплохо, — деловито огляделась я. — Отличное место, чтобы заняться… тренировками, — я максимально наивно похлопала глазами. — По сбору маны. А то у вас, ваше высочество, с этим всё хромает на все ноги.

Дима посмотрел на меня возмущённо.

— Что? — в ответ сделала «глаза» я. — Не думаю, что это стратегически дальновидно: полагаться на великий авось. А если само не насобирается? Звучит так же здорово, как надеяться, что еда сама в рот заползёт.

— Фу-у, — Дмитрий Александрович аристократически передёрнулся.

— Вот и я говорю: фу. А кое-кто упражнения не хочет делать.

Он посмотрел на меня грустными глазами и вздохнул. На поцелуи рассчитывал, как пить дать.

— И не надо вздыхать. Вот если у тебя всё здорово получится, я покажу тебе кое-что другое.

Другое упражнение, ха. Ну вот, глаза заблестели. Главное — мотивация!

22. ЗАКРЫТАЯ УСАДЬБА

ДЕВОЧКИ